Киран Галлахер согласился с мнением
своего старшего брата, что в таком саду, столь похожему на
изумрудные дали покинутой Ирландии, можно обустроить новое гнездо
для упрямо не желавшего вымирать клана Галлахер. Обрадовавшийся,
что и младший брат оценил сад, Эймон сперва предложил Кирану
сигару, а затем - поскорей поехать в гостиницу и разузнать у
владельца, не против ли тот продать свою землю или хотя бы часть
её.
Докурив сигары, братья спустились с холма и вскорости их коляска
остановилась у гостиницы Кэпвелла. Тут Галлахеры обратили внимание,
что старый негр, прислуживавший в гостинице, драпирует крыльцо
чёрными траурными лентами. Увидев подъехавших молодых людей, негр
оставил скорбное занятие, почтительно поклонился (не теряя при этом
собственного достоинства, ибо в поклоне спина его оставалась
идеально прямой, так что сгибался старик лишь в пояснице, а седые
как лунь волосы вокруг лысой эбеновой макушки схожи были с венком
римского триумфатора) и учтиво спросил, чего угодно прибывшим
господам - номера, отобедать или пропустить стаканчик
прохладительного в столь душный полдень?
- Нам угодно поговорить с хозяином
гостиницы, мистером Кэпвеллом. Однако я вижу, мы с братом прибыли
не в самый подходящий момент, - так же учтиво ответил негру Эймон,
кивнув на траурные ленты.
- Увы, молодой
жентмун[2], вы правы, - со вздохом
ответил Эймону негр. - Масса[3] Кэпвелл
третьего дня отдал Богу душу.
- Как же так?! Я останавливался около
месяца назад в вашей гостинице и мистер Кэпвелл был жив и
здоров.
- Всё так, молодой жентмун. Масса
Кэпвелл всегда был здоров как бык. Не припомню, чтоб за последние
лет десять он болел чем-то серьёзнее зимнего насморка. Однако
пятого дня он вдруг схватился за сердце - причём прямо в баре,
всполошив обедавших постояльцев - пошёл пятнами и прохрипел мне:
«Джимс, мне дурно, зови доктор, Джимс!» и тут же рухнул на пол, как
подкошенный. Верный старый Джимс немедленно отнёс хозяина в его
комнату, уложил в постель, кликнул Жануарию, нашу горничную, чтобы
она присмотрела за массой Кэпвеллом, спустился в бар, извинился
перед нашими гостями и, взяв хозяйскую двуколку, поспешил в
Чарльстон за доктором.
- И что же доктор? - нетерпеливо влез
в монолог Джимса молчавший до сего момента Киран Галлахер.
- Джимс привёз доктора очень быстро.
Доктор Томпсон, да храни его Господь, два дня пользовал массу
Кэпвелла. Ставил примочки, пиявок, пускал кровь, но увы, Господу
было угодно прибрать к себе массу Кэпвелла.