Мужчина вздохнул и снова стал слушать говорившего.
— Помешал, как мог. Именно поэтому она и жива… Хорошо! А теперь хорошая новость. Думаю, что вас это обрадует больше всего: флакон с лекарством, что ей дали, у меня. Удалось, можно сказать, – он ухмыльнулся, — с боем вырвать, применив ум и сообразительность. А раз так, можно провести экспертизу состава и принять меры. Только сами понимаете – дело деликатное и затратное. Хорошо. Спасибо. И еще! Маленький личный бонус от меня, вам в подарок, за человечное отношение… документы предполагаемой преступницы тоже у меня…
Какое-то время снова слушал.
— Не спрашивайте! – он усмехнулся. — Оттуда же, откуда и лекарство. Так что пусть это будет моим маленьким секретом.
А послушав еще какое-то время собеседника, мужчина самодовольно добавил:
— Вы мне ничего не должны. Разве что оплату за химчистку двух вещей. Всего доброго! Жду. Конечно. Терминал «В», у стойки со справочной информацией.
8. Глава 8
Дима Милославский с традиционно огромным букетом красных роз нетерпеливо топтался в зоне прилётов аэропорта. Глупо конечно, но он, сам не зная почему, приехал сюда за час до прибытия нужного рейса. Хотя… всё же причина этому была. Он нервничал. А вот что именно так его вымораживало, объяснить не мог.
Странное, вязкое, тягучее нечто, зародившись где-то под рёбрами, не торопясь, сантиметр за сантиметром, формировало терзающий его страх в тугой узел, увеличиваясь в объемах с каждой минутой. И это был не простой узел, а моток колючей проволоки, своими острыми шипами царапающий и без того оголенные нервы Димки. И чем ближе подходило время возвращения любимой, тем труднее парню было дышать и владеть собой.
Очень уж нелегко давалось ему любить Варю. Кто бы мог подумать, что можно еще в детстве привязаться к человеку вот так, раз и навсегда.
Навсегда…
Но разве могут быть преграды для настоящей любви? Что там какие-то друзья… Разве это главное для него? Ведь Димка поклялся самому себе, во что бы то ни стало назовет любимую своей женой.
Вот только складывалась жизнь Милославского так, что всё было против воссоединения: и люди, и обстоятельства. Но сдаваться – это было не про Димку. Он шел к воплощению своей мечты напролом: по головам друзей и родителей. И плевать он хотел на их амбиции, собственное унижение и подлость. Его ничто не могло сломить и остановить.