— Мотоцикл внизу, ждет тебя. Вот ключи, — и тянет мне ключи от
Сузуки. — Сам разбирайся, что там с ним.
Прикинув, что можно за сегодня еще немного заработать, я написал
Олегу, чтобы выходил, и спустился вниз. Прежде, чем выйти, я
внимательно осмотрел из окна подъезда пустой дворик без всяких
следов Кавасаки — значит, Илья уже уехал.
Сузуки выглядел прилично, если не считать помятого крыла и
несколько царапин. В нашем дворе такой мотоцикл выглядел столь же
неуместным, как и Илья.
— Новенький, — с завистью протянул Олег. — Говоришь, он на
ходу?
— Давай проверим. Не будем же мы его до мастерской толкать.
Олег разбирался в байках лучше меня, потому что у его брата была
небольшая мастерская и несколько своих мотоциклов. Мастерская
располагалась в паре километров от нашей облупившейся
девятиэтажки.
Мы сели на мотоцикл. Я, как обладатель ключа, сел спереди. Пока
ехали, желания и возможности разговаривать не было, а когда завели
мотоцикл в пустующую мастерскую, и начали разбирать, Олег поделился
новостью:
— Стас Холов уснул. Родственники на дачу уехали, вернулись, а он
не просыпается.
Я хмыкнул.
За последнюю неделю появилась странная болезнь — люди не
просыпались по утрам, и никакими способами не выходило их
разбудить. Случаи доходили до десятков. В школе после последнего
экзамена даже провели линейку, на которой собрали нас и
проинструктировали, что делать, если ты или кто-то из твоего
окружения плохо себя чувствует или выглядит уставшим и сонным.
Ничего нового кроме «обеспечьте приток свежего воздуха» и «вызовите
скорую» мы не узнали. Похоже, руководству школы передали приказ —
проинструктировать нас, но не уточнили, от чем именно.
Врачи только руками разводили: раньше этой болезни не было, и
как лечить от нее, никто не знал.
Интересно, что неведомая болезнь бушевала только в нашем
Красноярске.
— Стас — это тот паренек с параллельного класса? — почесал я
затылок. — Он же всегда был тощим, бледным и каким-то болезненным.
Неудивительно, что новая болезнь подкосила его.
— Кстати говоря, тут ты не прав, — покачал головой Олег. —
Может, раньше он и был тощим, но когда мы с ним сели в одном
кабинете на экзамене по русскому, он выглядел куда крепче, чем
раньше, да и в плечах раздался, будто его родители круглые сутки
протеиновыми коктейлями отпаивали.