Жизнь в пространстве (сборник) - страница 7

Шрифт
Интервал
изменяя границы сухого тела, время земли
(«время земли»)
Анна Глазова

I

Жизнь в пространстве

* * *
жизнь в ограниченном пространстве. так, что недостоверно любое
пространство; под мусорным куполом быстрые перемещения
в поисках белой еды; перевернутый грузовик с продуктами, дождь,
потоки грязи, сбивающие с ног, вывеска сбитыми символами о том,
что было сохранено: то, что описывало, окружало ситуацию еще до
слов. между отсутствием и проявлением – связки серого времени
* * *
что-то вроде скульптуры знания с лицом, преображенным внутренним
взрывом; бочки с водой на охраняемой станции иссякающего
состояния; знаковая торговля от камня к камню, но уже не в уме: тот
сам, освобожденный от знака, к теплому льнет животному; круглый
свет постепенного тела и утро касания в столпотворении форм,
когда камера в каплях лица обнимает иссеченное место
* * *
сознание вчерчивается в глубину состояния, в стену осоки над
промышленным озером; толкование размещает дом на краю района,
вызывая лифт тела в шахту представления. глубина малого места.
держась за занавеску. интерфейс в стачке с потерянным временем,
промышленный череп, поднятый над домом, раскрытые половицы;
она продолжает говорить по телефону и собирать вещи девушки,
он затемнен – ближе к стене
* * *
невозможно все свести только к динамике поверхности, динамике
становления: когда она переходит к ней и от нее к нему, «любое
изменение требует наличия определенного невыраженного избытка
или осадка, какой-то нереляционной части объектов, позволяющих им
входить в новые отношения»; в республике серого света терроризм
в ритуальности торгового центра, в костюме найк, в медицине и
технологиях; таяние границы между телом и средой,
когда оглядываешься на себя в ней
* * *
мертвые деньги. живое пиво. и завод гудит без людей, как раньше,
обнимаясь с пространством, а люди текут в изваяниях камер, понятых
без пространства. купола лишенных жизни растений и трубки ночных
цветов, срубленных где-то за городом. забастовка фур вдоль трассы и
зеленый дым от них. знак разрушенной фабрики и ночной фермы
скрипучий крик. мужчины в больничных масках, облокотившись
на фуру, смотрят как падает ее тело. когда она взяла ее за плечи
в белой траве, она еще была «им», но двигалась на мне, как «она»,
и коридоры камер лица соединялись над нами
* * *
снова движенье прибито к земле, и пьет свой старый напиток владыка-
Следующая страница