Я не помню её. Как не напрягаю память. И после слов Гуры мне становится не по себе. Я никогда безумно не любил. Я так думал до сегодняшнего дня. Алию я люблю нежной и трепетной любовью. Эта малышка спасла меня от отчаяния, пока я почти год не мог восстановиться после аварии.
- Просто почаще мне об этом напоминайте. Но опять же повторяю: я люблю свою жену, у нас будет сын. А ты Илье больше отце, чем я.
Вартан пытается выдавить улыбку, но это больше похоже на гримасу боли и отчаяния. Я вижу его состояние. Любит. Значит, ему повезло больше, чем мне.
Делаю глоток кофе и начинаю в полной мере ощущать вкусы. Казалось до сегодняшнего дня я так остро не чувствовал вкус еды и кофе. А теперь пью живительный напиток и оживаю.
- Единственное, что помню со слов Павла Арсеньевича, то, что когда я всплыл на берегу у его лодки, прохрипел несколько слов и отключился: авария была подстроена. Я так понимаю, пилот, который был за штурвалом, что-то подобное мне твердил в последние секунды перед взрывом. Как я оказался в воде, сам выпрыгнул или кто помог, не знаю, не помню, столько не пытался напрячь память.
- Егоров утырок блядь, - сжимает кулаки Гурам, и я вижу, как он бесится весь, - это слишком мягкая смерть для такого куска дерьма...
И тут взвился Вартан, услышав фразу Гурама.
- Нахуя ты его прикончил? А если найдут?!
- Я никого не трогал. Ты ебанат? Я убийца по твоему? С каких херов бы я прилетел к вам домой и Стасю с твоего хуя снимал, как укушенный, если бы это было моих рук дело? Вартан, сука, не беси!
Вартан подвис, испепеляя Гурама бешенным взглядом. Впрочем, я на стороне Вартана. Мы не убийцы.
Да мы придурки, можем неплохо страху навести жесткими методами, но убить…это не по нашей части.
- Гура, лишь бы всё так. Не брызжи слюной. Лучше расскажи, как ты жил эти два года. Баба есть? Дети?
- В очереди на Стасю, блядь! - выплевывает херню, которую раньше спорол Вартан и отходит к окну. Устало трет глаза. Вижу, что злой.
- Ты помер, брат, а ты, если помнишь дохуя чего делал. И пока этот утешал твою бабу, я вкалывал за троих. Так что нет у меня нихрена кроме пристрастия к вискарю из новых приколов.
- Фильтруй базар, - рявкнул Вартан и грюкнул чашкой по блюдцу, - даже вам не позволю так отзываться о моей жене. И да, я утешал, но чтобы она не ушла в дремучую депрессию. Да лучше бы вагоны кирпича разгружал, чем слышал каждую ночь, как она его оплакивает. Ты думаешь с бабами только трахаться можно? Они не такие черствые, как мы. Это нам хуй на перевес и ебись всё конем, не все давалки рьяные и бесчувственные.