С другой стороны, он не решается, словно боится спугнуть. И это тоже мне понятно. Я прекрасно знаю, что вне сцены я кажусь другой. От этого у мужчин случается когнитивный диссонанс. Они не могут сопоставить меня танцующую и меня просто живущую эту жизнь. Вот и Кирилл попался в эту ловушку.
Но ведет себя в отличии от большинства как «правильный мальчик». Это подкупает. Только вот все дело в том, что в мире появился человек, который по всей видимости видит меня насквозь и когда я на сцене, и когда я вне её. У которого никакого диссонанса в восприятии меня нет. Который узнал обо мне что-то такое, почувствовал во мне что-то такое, чего я и сама о себе не знаю.
Это пугает. Это делает меня перед ним беззащитной, но вместе с тем притягивает, как огонь притягивает мотылька. Я на мгновение прикрываю глаза, проваливаясь в это ощущение, и все мое тело покрывается мурашками, несмотря на летнюю жару. В этом ощущении сейчас больше откровенности, чем когда я обнажаюсь перед сотней пар глаз. «Откровенность, – проносится мысль, – используй повязку».
Я понимаю, что уже с минуту мы стоим с Кириллом перед аркой, а я улетела неведомо куда, молчу, а он, не понимая, что со мной происходит, тоже молчит, будто пытается разгадать, что сейчас происходит в моей голове.
– Прости, я что-то задумалась, – говорю я, хоть и понимаю, что все это выглядит более, чем странно и нелепо. – Я дальше сама, мне здесь два шага.
– Уверена?
– Уверена, – я улыбаюсь как можно мягче, чтобы он не посчитал меня неблагодарной.
– Аня, – останавливает он меня, когда я уже делаю шаг в арку. – Можно попросить тебя об эксклюзиве?
«Только не это, – думаю я, – он что собирается попросить меня станцевать ему? Не порти все Кирилл!».
– На твое выступление почти невозможно попасть, слей инсайд, когда будет следующее и где?
Я с облегчением выдыхаю.
– Без проблем, я тебе напишу сообщение, пока сама не знаю когда и где.
– Спасибо, – он берет меня за руку и подносит к губам.
При этом смотрит мне в глаза.
Мое тело разбужено, я прикусываю губу, по телу блуждает желание и поцелуй руки лишь разжег его сильнее. Зрачки Кирилла расширяются, он принял на свой счет, но я не могу и не хочу ничего объяснять. Вырываю руку, ухожу.
Я прохожу через арку, на мгновение задержавшись у того места, где мой наблюдатель, можно сказать «напал» на меня и чувствую, как подрагивают пальцы на руках. Но это не страх. Это что-то такое, о чем я даже думать не хочу и спешу поскорее пройти арку.