– Я отменю такси, если вы не против.
– Можно на ты, Кирилл.
– Если ты не против.
Я улыбаюсь и киваю в ответ.
Мы заходим за угол. Он достает из кармана брелок сигнализации. Одна из припаркованных машин подает сигнал и подмигивает нам поворотниками. Кирилл открывает передо мной дверь, я сажусь на пассажирское сиденье. В салоне приятно пахнет кожей и деревом с легкой нотой парфюма Кирилла. Сиденье настолько комфортное, что кажется будто сижу в чьих-то нежных объятьях.
Я бросаю взгляд на рулевое колесо, чтобы понять, что за машина такая. Снаружи я не поняла. В центре рулевого колеса красуется блестящий ягуар в прыжке. Вкус у Кирилла отменный, успеваю я отметить прежде, чем он занимает водительское место.
Кирилл немного опускает оба боковых стекла. Мне кажется, я чувствую какое-то движение справа от нас в темноте, но ничего не могу рассмотреть. Снова меня заволакивает липким мучительным страхом.
– Кирилл, поехали отсюда поскорее, пожалуйста, – прошу я чуть ли не с мольбой.
И прежде, чем машина трогается с места, я слышу низкий с хрипотцой смех из темноты.
Меня бросает в дрожь. Будто это даже не человек смеялся, а сама темнота. Машина трогается с места, и я с облегчением выдыхаю.
Мы не говорим по дороге, Кирилл не просит меня номер телефона. Не пытается балагурить, рассмешить или показать себя во все красе. Он внимателен к моему состоянию, Кирилл видит, что я чем-то напугана, видит, что мне не хорошо и делает сейчас именно то, что может сделать чуткий и внимательный мужчина – дарит мне чувство покоя и безопасности, без лишних слов и условностей. За что я ему безмерно благодарна.
Я выхожу у дома. Кирилл тоже выходит из машины, но не подходит ко мне, стоит облокотившись на открытую дверь. Я было подумал, что вот сейчас он все испортит. Сделает глупость, попробует напроситься в гости или еще что-нибудь в этом роде.
– Я только прослежу, чтобы ты без приключений дошла до подъезда, – он улыбается своей белоснежной обезоруживающей улыбкой. – У тебя окна на эту сторону выходят?
– Да, – отвечаю я.
– Тогда одна просьба, когда поднимешься к себе, махни в окошко, чтобы я знал, что все в порядке, и не беспокоился.
– Хорошо, – соглашаюсь я.
Делаю шаг, но оборачиваюсь и подхожу к нему. Целую его в щеку, аккуратно и без лишней нежности, чтобы он правильно расценил этот ход.