- Юриспруденция точно не моё, - объясняла Люся Оле, своей лучшей подруге. Она вальяжно жестикулировала и приподнимала тонкие брови. - Я прекрасно себя чувствую в шкуре искусствоведа, у меня есть «корочки» делопроизводителя, это с тех времен, когда отец собирался сделать из меня своего секретаря! До кучи мне не хватает только юридического образования. Нет, спасибо, не хочу!
Подружки сидели в ресторанчике «Рандеву», принадлежащем Олиному мужу. Оля смотрела на Люсю через столик, слушала ее рассказы о столичных приключениях и думала о том, что Павел Михайлович прав: Люську надо выдать замуж или загрузить учебой, работой, да чем угодно, лишь бы она не летала в облаках и не делала глупостей, к которым Оля причисляла роман с женатым чиновником. Собственно из-за него Люсю поперли из музея современного искусства, где она была куратором громких выставок.
- Все это бред собачий, Оль. Никакой связи ни с каким чиновником у меня не было, - живо объясняла Люся между бокалами вина. Пьяненькая Люся была как спелая клубника, сочная и яркая. - Да, наверное, я не понравилась его жене. Но я же не виновата, что эта женушка старая кошелка, а я ничего так. Вот он на меня и запал…
- Угу, конечно, а то я тебя не знаю, - недоверчиво кивала Оля, по обыкновению завидуя подружке, несмотря на ее незамужнее и нестабильное положение - И художник из-за тебя не пытался застрелиться? Когда ты повзрослеешь, Люся, и начнёшь уже думать о муже, детях, доме?
- Я о них думаю, Оля, они обо мне нет! У меня также нет уверенности, что причиной дурацкого поступка художника стала именно я, - заколебалась Люся, сконфуженно хватаясь за ножку бокала и медленно поднимая его к лицу. - Творческие люди народ импульсивный, к тому же он был под шафе изрядно! Я ничего ему не обещала. И да, Оль, ты совершенно меня не знаешь...
- Да, кстати, о твоих дипломах… У меня в агентстве висит должность секретаря-референта, в главном офисе Можаевых, - сменила тему Оля на более насущную. - Такое не каждый день бывает…
- Хочешь пристроить меня к этим самодурам, попортившим много крови моему отцу?! - засмеялась Люся на весь бело-кремовый зал. - А почему бы нет? Схожу, посмотрю, что они за звери такие Сынуля у них, говорят, красавчик и паршивец? Ты видела его? - спросила она, строя глазки. Глаза у Люси большие, карие, веселые, но обманчивые.