Она поглядела на снимки той самой малой косатки – вот уж действительно, никакой улыбки. Физиономия, правда, не угрожающая, но зубищи – ого-го! Сколько-сколько? Две сотни? Такими можно ногу отхватить, руку – уж точно. Но притом случаев нападений дельфинов на человека – в том числе и крупных дельфинов – зафиксировано не было.
Зато люди нападали на дельфинов постоянно. Только к концу двадцатого века начали потихоньку запрещать дельфиний промысел. Но ведь не все страны присоединились к этому, ох, не все!
Что там Макс про Данию говорил? Вообще-то странно: где Дания и где дельфины?
Но, вбив в поисковую строку «Дания, дельфины», она получила невероятное количество ссылок.
Ткнув в одну из первых – «Жестокая традиция: кровавые датские фьорды», – Лера вздрогнула. Уж на что она привыкла – особенно пока фельдшерила на «скорой» – к всякому, но это… Красная от крови вода небольшой бухточки, кровавые потеки на скалах, люди с какими-то палками (или копьями?) в руках и – дельфиньи тела. Много, очень много. Загружать предлагаемое автором видео она не стала – с нее довольно было и фотографий. Больше всего ее поразили деловитые лица орудующих копьями людей. Кто-то сосредоточен, кто-то улыбается… И, о боже, сколько же тут молодых! Почти мальчиков… Они же совсем еще дети!
Сглотнув и глубоко подышав, она взялась за текст. Автор не скупился на детали. Оказывается, на принадлежащих Дании Фарерских островах (где это, нахмурилась Лера) существует древняя традиция. Каждый год в бухту загоняют группу дельфинов – и убивают их. Вручную. Острогами. Мальчик, убивший на этой «охоте» дельфина, с этого дня считается полноправным мужчиной. Несмотря на многочисленные обращения зоозащитников, датские власти делают вид, что ничего «такого» не происходит, а проще говоря – отмалчиваются. Традиция, дескать.
Традиция? Леру затошнило от отвращения. И это – рафинированно европейская Дания?!
Впрочем, вспомнилось ей, именно в этой самой рафинированной Дании убили и разделали на корм львам жирафа, у которого оказались какие-то «не те» гены. И не просто, а – на глазах у десятков, если не сотен зрителей. В том числе – детей! Их туда чуть не целыми классами приводили – чтоб детишки собственными глазами могли увидеть, «как устроен жираф».
Сейчас Лера, пожалуй, понимала бешенство Макса.