Солнце уже скрылось за горизонтом, а молодая луна затерялась за тучами, и вдруг стало так темно, что хоть глаз выколи, и дорога сузилась до ширины тропинки, а потом и вовсе пропала, а путник уткнулся в непролазную топь. Ему казалось, что река, которую он видел с бугра пограничного КПП, совсем была рядом, но дорогу к ней преградило болото. Он уже оказался по пояс в дурно пахнувшей жиже, которая стала засасывать его. Положение ухудшал тяжёлый рюкзак, который помимо пяти килограммов макарон и одежды, добротно сложенной в целлофановые пакеты, стал принимать ещё и смертельную влагу. Ему удалось скинуть с себя ношу и достать оттуда резиновую подушку, которую он стал быстро надувать, тогда как рюкзак благодаря воздуху, что был в целлофановых мешках, болтался на воде как пузырёк. Паники не было, и поэтому ему удалось переместить всю тяжесть своего тела на эту спасительную подушку и вытащить ноги из тины. Выбравшись на берег и притянув при помощи ветки плавающий по поверхности болота рюкзак, лазутчик решил идти в обход болота, часто спотыкаясь и падая в кромешной тьме. Неожиданно вышла луна из-за туч, и перед ним открылась серебристая речная гладь. Недолго думая, он поплыл в Австрию, толкая впереди себя рюкзак с заветным грузом, привязанным к надувной спасительной подушке. Форсирование реки прошло удачно, без каких-либо помех, благо течение этого притока великого Дуная было не таким уж сильным. На другом берегу его поджидала насыпная дамба, и ему пришлось немало покувыркаться, прежде чем он смог вместе со своим рюкзаком вскарабкаться по её скользкой поверхности.
Едва выбравшись из воды на берег и достав одежду из пакетов, Борис не успел сделать и нескольких сотен метров к дороге, как его осветило светом автомобильных фар. Из легковой машины, с направленными на него фарами, горящими дальним светом и с включённой оранжевой мигалкой, но без сирены, в полной убийственной тишине, с обеих сторон из шикарной машины торжественно вышли двое поджарых полицейских в красивых униформах, приблизительно одного возраста, блондинистые арийцы. «Быть может, это те самые, из инкубатора Гиммлера», – подумалось ему. Вызывало подозрение ещё и то, что оба легавые улыбались ему, как старому другу. Один из них произнёс: «Добрый дАнь, камарад!» Элегантно, словно заправский портье, он открыл перед нарушителем государственной границы заднюю дверцу «Фольксвагена», взяв из рук «дорогого гостя с Востока» его мокрый рюкзак, отнёс его в багажник. Расположившись удобно в мягком кресле, Борис неожиданно почувствовал себя хорошо. «Вот она какая, цивилизация!» – с восхищением подумал он, ибо его совершенно не страшили эти конвоиры, но было обидно так сразу попасться, сделав первые шаги в этот мир вечно загнивающего капитализма.