— Кирилл Алексеевич! Если вы хотите
заполучить её, действуйте по правилам аукциона, который и так
задержался по вашей милости! — всё же сдался Аркадьич, поправляя
свой пиджак. — Но стоимость этой будет слишком велика! Она не
похожа на остальных. Её эксклюзивность, долги мужа плюс проценты,
неустойка из-за потери такого экземпляра в моей коллекции…
— Сколько? — спрашиваю я, перебивая
этого индюка, которому пора бы уже свернуть жирную шею.
— Кир, что ты… — подошёл ко мне
брат, касаясь плеча.
— Не мешай, Яр! — скидываю я его
руку. — Неужели не слышал, как он назвал её?
— Слышал! Но это же бред! — отвечает
он мне.
— Правда? Ты уверен? — цежу я сквозь
зубы, сверля его взглядом. — Ты что, Айву не знаешь? Это вполне в
её духе! И она говорила про сегодняшнее полнолуние.
— Но нельзя же так, брат! Нельзя
против воли! — шепчет он мне на ухо, пытаясь вразумить меня.
— А мне похер уже! Насрать на её
желания! Моя, черт их всех дери! Моя, блядь! — рычу я, сжимая
кулаки.
— Десять миллионов евро! —
перебивает всех нас Боря, делая свою ставку после моих слов.
— Ты не прихуел, не? — отзывается Яр
за меня. А я рычу всё громче, и кости на руках начинают
трещать.
— Блядь, ебать тебя в сраку, Жир,
сделай скидку, иначе Кир порвёт сейчас всех. Тогда он заберёт её
бесплатно, — чуть не ржёт Димон, глядя на меня.
— Тринадцать, — как-то совсем
неуверенно произнёс Аркадьич, потея ещё больше прямо на глазах.
— Что тринадцать? Процентов? Скидка?
— уточняет за меня Яр, а я подхожу всё ближе к Борису, не прекращая
рычать. Ничего не могу с собой поделать, не отдам девушку. Всё
сделаю, лишь бы со мной была.
— Ага, ща! Тринадцать миллионов
евро! — выдаёт Борис. Слышу хохот Дыма, когда я хватаю эту падаль
за грудки, поднимая его вверх, применяя свою силу. —
Пят-т-тнадцать, — вдруг охуевает он, заикаясь. Хороший признак,
значит, боится меня, но жажда наживы глушит инстинкт
самосохранения. Сейчас всё исправим. Напрягаюсь чуть сильнее,
выпуская своего Альфу наружу. Смотрю, он весь скукожился, покраснел
и начал трястись прямо у меня в руках. — А-а-а-а, чтоб тебя, не
надо, Кир! Умоля-я-яю-ю-ю! — орёт он, оглушая меня. Я лишь ещё
громче рыкаю и скалюсь, клацая зубами у его башки, усиливаю дозу
своей телепатической силы Альфы. Он начинает верещать так, что у
меня самого скоро польется кровь прямо из ушей, но я не сдаюсь. —
Кир, прошу не на-а-адо-о-о! — всё вопит Боренька, хватаясь за
голову. — Кирочка, Кирюша, Кирюшечка-а-а! А-а-а-а… Бо-о-ольно-о-о!
Не-е-ет! Хуй с тобой, забирай так, только отпусти-и-и! Молю-ю-ю! —
верещит, словно баба, начиная харкать кровью. Похоже, я переборщил
немного. Но он абсолютно заслужил это! А за все его прегрешения
этого как раз-таки и маловато будет.