— Н-не могу больше, — шепчет она,
потянув меня за волосы, — Кир, я… Чёрт! — хнычет моя девочка.
Улыбаюсь. Мне нравится она, определённо, твою мать! Я прекрасно
понимаю, что ей сейчас нужно, сам весь горю. Но не могу пока,
сорвусь и укушу. Знаю, что не смогу сдержаться, стоит мне оказаться
внутри неё. Нужно поговорить с Айвой, тут и правда что-то не
то.
— Сейчас я помогу тебе, сладкая моя,
— шепчу я, целуя мою Анну, резко рванув в сторону её трусики.
Тонкая материя лопается, оставаясь у меня в руке, давая мне доступ
к её лону. Скинув тряпицу под ноги, снова тянусь к ней и провожу
двумя пальцами вдоль её входа, двигаясь к клитору. Моя девочка уже
вся течёт, туманя мой мозг. «Нельзя! — рыкаю своему зверю,
успокаивая его. — Не сейчас! Скоро!»
— Ки-ир, пожалуйста, — снова её стон
будоражит меня.
Она впивается мне в рот, посасывает
мой язык и покусывает губы. Твою мать, это истинное блаженство,
клянусь! Никогда прежде не испытывал подобное! Все нервы и эмоции
оголены, безумно сложно себя контролировать. Нужно помочь ей
кончить, возможно, не раз, а потом и самому, иначе не доеду нихуя.
Меняю позицию руки, просовывая её между нашими телами. Нежно
потираю её бугорок большим пальцем, одновременно вводя в неё сразу
два других. Узкая, бля! Настолько, будто целку ласкаю. Вывожу
пальцы и снова вгоняю их в неё, продолжая растирать ей клитор.
Хватаю её колышущуюся грудь в рот, щекоча сосок, не прекращая своих
действий пальцами с её сладкой киской. Попробовать бы её на вкус,
но это всё потом. У нас ещё много времени впереди. Я учащаю
движения, а Анна извивается и стонет всё громче. Сейчас… Вот-вот…
Чувствую, как стеночки её лона всё чаще и сильнее сжимают мои
пальцы. Увеличиваю давление на её бусинку, и моя малышка
взрывается, чуть не ломая мне пальцы своей пещеркой, настолько
сильно она сжимает их.
— Кирилл! Боже! Да-а-а! — кричит
она, уткнувшись головой мне в шею.
— Моя-я! — стону в ответ. Как же мне
хорошо! Блядь! Не замечаю, как сам взрываюсь от этого трения тел и
перевозбуждения, как ссаный малолетка! Провожу языком по губам,
чувствуя солоноватый и металлический вкус крови. Не её, слава Богу,
своей. Я прокусил себе руку, чтобы не впиться зубами ей в шею,
которую она так открыто и неосознанно подставляла мне. — Как ты,
детка? — спрашиваю я, свободной рукой заправляя прядку её волос за
маленькое ушко. Она кивает мне, пряча своё лицо в ладонях.
Стеснительная оказалась, твою мать! Даже не думал. Снова улыбаюсь.
Мне нравится и то, какая она сейчас. Очень нравится. Абсолютно всё!
Потому что моя!