— Блядь! — шикаю, злюсь на себя и
реакцию зверя на её аромат. Это даёт мне решимости к действию
съебаться отсюда поскорее, потому что я не выдержу ни дня, зная,
что она не со мной. Поднимаюсь по лестнице, застыв возле комнаты
брата. Прислоняюсь к деревянной двери и слышу, как льётся вода в
душе, а девчонка что-то напевает, совсем не попадая в ноты. —
Медведь на ухо наступил, — широко улыбаюсь я, слушая её «пение».
Облокачиваюсь плечом и головой о дверь и прикрываю глаза. Я запомню
её навсегда. Её запах, милое личико, голос — навеки въелись мне в
душу. Руки никогда не забудут, как сжимали её податливую плоть, как
она охотно прижималась к моей груди… — Блядь! — снова рычу, не в
силах сдерживать себя. Сердце снова сжалось от тоски и боли. Словно
вспышкой в мозгу возник её образ в душе. Она абсолютно голая!
Капельки воды стекают по её обнажённому телу, будто ласковые
ручейки бегут по весенней проталине в ещё заснеженном лесу, касаясь
тонкой шеи, упругой груди и плоского живота. Вижу шрам на её ноге.
Большой такой: от изящного бедра тонкой дорожкой спускается вниз до
самого колена. Даже несмотря на этот, казалось бы, уродливый
недостаток, она безумно красивая! Она — само совершенство! Её соски
— словно пики гор, напряглись и сжались в милые горошинки.
Неимоверное желание припасть к ним накрывает меня с головой. Что,
блядь, со мной происходит?! Это что-то новенькое! Часто моргаю, а
видение никак не проходит, и я вижу, как Анна теперь проводит
своими ладошками по предплечьям, размыливая густую тёплую пену
геля, растягивая белую воздушную субстанцию по светлой коже.
Проводит руками по шее, задрав голову вверх, и медленно
направляется к груди, чуть сжимая её в своих ладошках. Тяжело
выдыхаю. По-моему, я вообще не дышал всё это время! Твою мать! Чуть
не кончил, будто порнушку посмотрел! Только осознал, что сдавливаю
в кулаке свой член, надрывно дёргая и поглаживая его. Я, сука,
просто конченый маньяк! Громко рыкаю от злости и бегу в свою
комнату, чтобы срочно снять всё напряжение и передёрнуть хотя бы в
прохладном душе, а не под дверью своего брата, воображая себе его
истинную.
Оргазм в ванной совсем не привёл к
долгожданному облегчению и связности разума. Я всё ещё безмерно
зол, и от одной мысли об Анне меня прошибает холодный пот и спазм
боли неудовлетворения. Открываю шкаф, натягиваю штаны и кидаю своё
тряпье в широкую спортивную сумку. Не могу придумать, что делать
дальше. Как будто у меня нет этого «дальше». Нет без неё! Одна
пустота и темнота. Плохо! Надо срочно к Айве, только чтобы её Ирка
меня не видела, а то снова будет кидаться мне на шею. Фу, бля!
Противно только от одной мысли об этом. Выбегаю из комнаты и слышу,
что Анютка уже подходит к двери, собираясь выходить. Пулей лечу
вниз, кидаю сумку в тёмный коридор и прячусь на кухне за дверью,
где нет света.