– Вы брат и сестра? – Спросила Арина. Старик ушел мыть банку из-под еды. Девочка смотрела на нас.
– Нет, – ответил Пол. – Мы друзья.
– Куда вы едете?
– В Рону.
Больше вопросов не было. Арина снова уткнулась в книгу, а мы с Полом купили у проводницы чай и сидели на крышке мусорного бака в тамбуре. Это была моя идея: я хотела побыть подальше от других людей. Лампы в вагоне светили все бледнее и, наконец, почти погасли, а тамбур по-прежнему был ярко освещен. Я смотрела в окно и зачем-то считала леса и поля, которые мы проезжали: три поля, один лес и еще деревенька… Интересно, похожа ли жизнь в ней на ритм Архенты?
– Чай кончился, – вздохнул Пол.
– Интересно, что сейчас делает Том?
Пол не ответил.
– Может, поиграем в карты? – Предложил он. – Я взял.
– Нет, Пол, не хочется.
– Давай нормально поужинаем.
– Мы уже поужинали чаем и последними пирожками. Еды мало, нужно оставить.
– Тогда, может, поговорим?
Пять полей, два леса, рощица и болото…
– Почему ты пошел со мной?
Он задумался.
– Если честно, не знаю… Может, хочу перемен или ищу приключений? Но вроде, нет. Хочу помочь тебе – это да. Но почему так быстро решил… не знаю, Алька.
– А вдруг мы умрем?..
– Глупости. Сейчас совсем нетрудно выжить. Мы найдем Тома и вернемся в Архенту.
– Да? Я не хочу возвращаться.
– Я, вообще-то, тоже, но я маме обещал. И потом, представляешь, какие там у всех будут лица, когда мы вдруг придем – а они-то думали, что никогда больше нас не увидят? И как мама обрадуется…
Девять полей, две речки, еще одна деревня и пара ручейков, а лесов больше нет.
– Ты чего не пьешь чай? – Спросил Пол. Я одним глотком опустошила оставшееся содержимое стакана и сказала:
– Пойдем спать.
– Как знаешь…
Мы вернулись в вагон, расправили кровати, и Пол залез на верхнюю полку. Наши соседи уже спали, старик тихонько храпел. Лысая девушка лежала на нижней полке на спине, раскинув руки. Ее левая ладонь попадала в луч дежурного ночного света. Я обратила внимание, что эта ладонь так сильно изодрана, словно девушку долго тащили по гравию.
Я села, обняв руками колени, и стала смотреть сначала на эту ладонь, а потом на дрожащую от движения поезда полупустую бутылку с водой, стоявшую на столе.
– Пол, ты спишь? – Зачем-то спросила я через несколько минут.
Он не ответил, но я знала, что он не спит. Пол никогда не засыпал так быстро. Наверное, он просто понял, что мне нужно хотя бы немного этой ночью побыть одной, пусть и среди спящих людей. Я смотрела на темноту за окном, и мне было очень одиноко. Я, конечно, была благодарна Полу за его поддержку, но все-таки он не мог ничего изменить. Он не видел убитого Дарса Оловича во сне, он никого не сделал изгнанником, никого не потерял, и он не мог понять, что я чувствовала. Но он делал все, что было в его силах.