– Что я делаю? – выдохнул он, восстанавливая дыхание, – Потерял голову… Тебе лежать надо!
– Подожди! – я прижалась щекой к его груди.
– Что, ты, со мной делаешь? – застонал он. Вновь нашел губы, поцелуй нежнее и слаще первого. Мы жадно упивались друг другом, и неизвестно, сколько еще простояли бы посреди комнаты. Я стала обессилено оседать. Гаспар с легкостью приподнял меня на руки и уложил в постель.
– Идиот! Ты же болеешь, а я набросился на тебя, – ругал он себя.
– И я виновата, – сплела я наши пальцы, – Чуть не совратила тебя. Не подумала бы.
– И я тоже хорош! Поддался на твой соблазн.
Остаток дня мы проговорили, прерываясь на прием лекарств. Вернувшаяся к вечеру мама осталась довольна.
– Вы благоприятно на нее влияете, Гаспар! Бледное лицо порозовело!
– Пара дней, и как огурчик! – подмигнул он мне. Засобирался уходить.
– Завтра, после полудня, мы увидимся.
Дождавшись, когда мама покинет комнату, он подошел ко мне. Наши глаза встретились. Я боялась произнести вслух то, о чем кричал мой взгляд. На минутку показалось, он хочет того же. Но отстранился. Направился к двери. Тут же резко развернулся, и сократив разделявшее нас расстояние, жадно припал к губам.
Ночь я провела без сна. Припухшие от поцелуев губы, хранили вкус губ Гаспара. С трудом дождалась утра. Естество стремилось быть рядом с ним.
Едва в прорези штор забрезжили первые вестники рассвета, погрузилась в сон.
Часы показывали десять, когда я открыла глаза. До визита Гаспара оставалось примерно три часа. Не желая тратить драгоценного времени впустую, я поспешила в ванную. Помыла, высушила феном волосы. Положила на лицо румян. Из зеркала на меня смотрела уже не бледная как тень, разбитая девушка, а жизнерадостная особа. Чувствовала я себя превосходно. Напевая веселую песенку, приготовила обед.
Стрелки показывали час дня, когда заверещал дверной звонок.
«Пунктуальный!» – пошутила, отправляясь открывать дверь.