Теперь, глядя на нее, можно было уверенно сказать, что прокурор выпорхнул из машины. Доказав всем, что все познается в сравнении. Он подтолкнул старушку, чтобы быстрее двигалась. Но она никак не реагировала на его нападки.
Старушка в зубах держала трубку из слоновой кости и выпускала в воздух брандспойтную струю дыма. Затем большим пальцем приводила огонь в движение, раскочегарив трубку. После этого жадно всасывала дым и закатывала глаза, выпуская вторую очередь смога.
– Раиса Федоровна, когда бросите курить? – спросил прокурор, глядя на закашливающуюся старушку.
– Тьфу ты, – сплюнула бабушка. – Аппетит чуть не испортил, – грубо процедила она и помахала палкой в сторону прокурора.
Он вздохнул, вытащил из багажника спортивную сумку, проворчал что-то вроде того, что горбатая спортсменка никак не накурится. Ругался, что гардероб захватила такой, будто навсегда жить переезжает. Да если бы не поездка в Турцию никогда бы ее не позвал. Он недолюбливал эту полукриминальную барышню, – родную тетю жены.
Но маленькая худощавая старушка с огромной сигарой и с тросточкой семенила впереди зятя и не слышала комплиментов.
Навстречу ей выскочила молодая симпатичная женщина, которая выглядела стройной девушкой, хотя на днях ей должно исполниться сорок пять лет. На ней был надет спортивный облегающий костюм, подчеркивающий красивую фигуру и грудь третьего размера.
– Тетя Рая, спасибо, что согласилась! – обнимала старушку Катя. – Оставить домочадцев не с кем.
Домочадцами она называла кошку Маркизу, собаку Марсельезу и рыбок прокурора. Это все хозяйство из – за которого они долгое время никуда не выезжали.
И вот наконец-то тетушка согласилась с ними посидеть. Особенно с рыбками. Хоть было с кем поговорить.
– Детей тоже оставляешь? – вдруг недовольно спросила тетушка.
– Нет, я про кошку с собакой. И про рыбок. Дети, слава Богу, выросли, с нами едут.
Тетя Рая вздохнула, оглядела свысока новый коттедж, который племянница с мужем только что приобрели, недовольно передернула плечами. Видно рухлядь ей не понравилась. Она ожидала, что прокурор сможет приобрести для любимой племяннице что-нибудь получше.
Она, конечно, знала, что прокурор жаднейший из всех жадных мужчин, но чтобы настолько! Чтобы единственную племянницу, которую она считала родной дочкой, засунуть в двухэтажную деревянную будку, она вытерпеть не могла.