– У метро стояли елки без иголок! Где ты эту срубил?
– Мне кавказцы подарили, – радостно признался сын.
– Те найдут, где срубить! – зло произнесла Светлана Ильинична. – Ненавижу!
– Мама, кого ненавидишь, кавказцев или ель? – удивленно спросил Ваня.
– Тебя, когда ты выпивший! – сверкнула глазищами свекровь, – Ладно, на хвойном освежителе сэкономим. Заноси. Лучше бы облезлую принес. Все ж убирать меньше.
Светлана Ильинична быстро протерла за ними следы. Закрывая дверь, увидела, что в соседнем доме зажглись огни, и одинокая мужская фигура таскает мебель.
«Надумали когда переезжать, в Новый год, дебилы!» – пронеслось в голове у Светланы Ильиничны, и она с грохотом закрыла входную дверь.
В доме напротив грузчики выгружали вещи и заносили кожаный диван цвета слоновой кости в прихожую. С грохотом поставили его на пол, и моложавый симпатичный мужчина кавказской национальности спортивного телосложения протянул им деньги.
– Спасибо, что доставили. Будет хоть на чем сидеть в Новый год!
– Спальню привезем завтра! – сообщили грузчики.
– Вы первого января тоже работаете? – удивился сосед.
– У нас серьезная контора, работаем без выходных, что мы алкаши какие-нибудь?!
Выходя из дома, грузчики в дверях, толкая друг друга, спорили, кому идти за водкой.
Соседа звали Гамлет. Это был одинокий сорокапятилетний мужчина, немного хромой, но подтянутый и спортивный. Он посмотрел вслед грузчикам, потер затылок и подумал:
«Правильно, зачем им выходные и праздники. Они отдыхают от заказа к заказу!».
Гамлет не был знаком с Ваней и Машей, потому что переехал в новый коттедж именно тридцать первого декабря. Он посмотрел в окно, у соседей горели гирлянды над дверью. Даже был украшен диванчик – качели, на котором сидели Маша и Ваня. Они опять вышли, чтобы побыть наедине.
– Хорошо, когда есть семья! – вздохнул сорокапятилетний мужчина. – Наверное, мне тоже пора найти вторую половинку. У них, наверное, чистота и порядок, не то, что у меня.
У соседей действительно все блестело от чистоты. Все сверкало. В углу стояла пышная ель. Ваня и Маша, после громкой ругани Светланы Ильиничны, наряжали ее, тихо смеялись и целовались после каждой подвешенной игрушки. Наконец-то они остались одни без надсмотрщика. На диване, раскрыв рот, спала уставшая от криков свекровь.
– Как я люблю ее в такой позе, – призналась Маша.