– Что-то вроде Укропной Мэри? – произнес Ваня, морщась.
– Слушай, сам делал, натурпродукт, не бойся, – радостно произнес добродушный кавказец, принесший огромную пушистую ель из машины. – Клянусь, не доживешь до Нового года!
– Не дай Бог! – помотал головой Ваня.
– Правильно! Бог подаст! – со знанием языка, растопырил пальцы хозяин чачи и налил ему еще один стакан.
Ваня никогда не был таким счастливым, когда возвращался домой. Он отчетливо понимал, что в данный момент очень любит все народы Кавказа, Украины, Америки и аборигенов, про которых когда-либо слышал. По дороге его все поздравляли с Новым годом и нахваливали лесную красавицу, которую он обнимал. Он шел домой, опираясь на нее, как на костыль.
Снег растопыренными хлопьями кружился перед глазами, питерская ночь была самой светлой на Земле. Музыка из наушников звучала так громко, что казалось, вместо фонариков на каждом дереве развешаны динамики. Весь Крестовский остров в этот момент накрыло Божественное сияние! На каруселях катались Ангелы, мимо которых он в данный момент проходил.
Девушки, бежавшие навстречу, были точной копией его молодой жены. Красивый парк удивлял своим волшебством! Огромные ели и березки, украшенные припорошенным снегом, завораживали.
«Такую красоту человек не мог создать! Это Всевышний легко разукрасил деревья в ювелирные узоры, величественно свисавшие ледяными гроздьями», – думал Ваня, пробегая мимо этой красоты.
Ваня остановился, стал любоваться творением природы. Но взгляд его привлекла бегущая девушка.
«Красивая девушка! – подумал Ваня, глядя на приближающийся силуэт. – Почему она плачет?».
Девушка бежала, на ходу вытирая слезы, и всхлипывала, затем бросилась Ване на шею и запричитала: «Я больше не могу, я лучше разведусь!».
Ваня внимательно вгляделся в лицо девушки и только сейчас понял, что это его жена Маша.
– Что случилось, Машенька? – весело спросил Ваня.
– Ничего страшного, просто твоя сумасшедшая…
Маша остановилась на полуслове, улыбнулась, задумалась и добавила: «Конечно же, как я сразу не догадалась! Сумасшедшая… мамочка приехала. Больше ничего не случилось!», – произнесла она, ставя ударение на слове «сумасшедшая».
Ваня навел резкость, убрал улыбку с лица, посмотрел на Машу обиженно.
– Оскорбляя маму, ты оскорбляешь меня!
Маша обняла Ваню, погладила по голове, поцеловала и отпрянула.