День близился к закату. Небосвод осветили первые звездочки. Молодой месяц выбрался из-за тучи и сиял, дополняя осенний пейзаж вечерними красками. Природа готовилась к безмятежному сну. Откуда-то из далека раздавалось сказочно-упоительное песнопение соловья. В воздухе пахло чабрецом и мятой. Царила атмосфера спокойствия и тишины, так располагающая к созерцанию и медитации…
Не обращайте внимания на предыдущий абзац. Это я слегка перебрал. Все, пойду спать. Завтра первый рабочий день на новом месте.
Итак, день первый.
Охренев от звонка будильника на три часа раньше обычного времени, я слегка выругался и встал. Тут же пришлось наорать на горничную за то, что она опять приготовила блины с черной икрой, хотя давно могла усвоить, что мой нежный желудок воспринимает их иключительно с черной и красной икрой вперемешку. Надел недавно купленный костюм, белую рубашку и галстук с красным Феррари. Но секретарша сказала, что лучше надеть просто черный галстук. Я обматерил и ее, но все же остановился на черном, поскольку умею быть чутким и внимательным к хорошим советам
Спускаясь в гараж, послал на три буквы садовника – просто для поднятия настроения, – и вдобавок назвал водителя стереотипным ослом, это первое, что пришло мне в голову.
По дороге я заснул. Проснувшись, повторно назвал водителя ослом, и в этот раз добавил несколько не очень лестных, но крайне творческих прилагательных.
Наконец мы приехали к парламенту. Водила вышел и открыл мне дверь. Секретарша попыталась поправить мой воротник, но я оттолкнул её локтем и направился в зал заседаний.
Навстречу мне попался Шпала, только теперь он был не Шпалой, а Василием Игнатовичем, который вполголоса материл неудобный костюм. Его бордовый галстук лежал на нем почти параллельно земле.
Увидев меня, он приободрился и сказал: – «Ну че, как оно? Еле встал, блин».
Здесь я сделаю небольшое отступление. Дело в том, что после слова «блин» Шпала добавил еще несколько метких словечек и выражений, которые в парламенте произносить не принято. Поскольку мой дневник рассчитан на широкую аудиторию, я вынужден заменить все ругательства на литературные слова. Прошу прощения, если кого-то этим обижу, но взываю к вашему понимаю: я все-таки депутат и должен служить примером для общества. Кроме того, дебилы из других партий могут использовать этот дневник в качестве компромата. Но не стоит огорчаться раньше времени, по контексту вы всегда сможете догадаться, где именно звучал мат, и какие слова я поменял на синонимы.