«Ну если ты так веришь в себя, то оставь мне все, свое ты еще заработаешь, – думала она, представляя разговор с мужем. – К тому же, все, что ты заработал, это было для моего счастья, и, значит, ты должен быть честен со мной. Мы всегда будем друзьями, а, может, быть, когда-нибудь, когда ты станешь по-настоящему тем, кого я хочу в своей жизни, мы воссоединимся, и это расставание будем вспоминать с легкой улыбкой на устах».
Потом ее начинало злить от того, что какая-то другая девушка будет жить с ним рядом и, возможно, любить его, что у него могут даже родиться дети, и все эти представления о том недалеком будущем, еще больше отдаляли ее от Максима. Она плакала и представляла, что уже это произошло, что ее единственный Максим, которого она слепила из того, что было, женат на другой и нянчит не ее детей. Все это вызывало в ней приступы жестокости к нему.
Когда же она вернулась домой, на душе у нее было скверно, но не потому, что она купила не то, что хотела, а потому что произошло то, чего она не ожидала, но в глубине души всегда мечтала об этом. Она поспешила в душ, чтобы смыть с себя всю эту грязь города и чтобы муж не видел ее размазанных от жарких поцелуев губ и растрепанных волос.
Максим еще не спал, он ждал ее до самой ночи, и тревога и беспокойство отражались на его бледном от переживаний лице. Когда он услышал звон ключей и открывающуюся дверь, он вздрогнул, словно услышав свой смертный приговор, и ему вдруг захотелось притвориться спящим, чтобы все это прошло, как страшный сон, и наутро проснуться обновленным и сильным. Какое-то время он даже дремал на самом деле, но когда молодая девушка вышла из душа, он вдруг почувствовал, что произошло нечто уже непоправимое. Он сжался в диван, его затрясло от гнева. И когда жена, холодно и таинственно улыбаясь, прижалась к нему своим прохладным мокрым телом, он вдруг понял, что она еще час назад была не с ним, что кто-то другой ласкал ее, и жгучая боль пронзила ему сердце. Он даже застонал и заплакал, как ребенок, отстраняясь от нее, словно от прокаженной, не зная в чем искать спасения. Такое брезгливое и паническое поведение оскорбило ее до глубины души. Она надеялась на конструктивный разговор, но, услышав его жалкие всхлипы, привстала, обертываясь в белое полотенце, гордо взмахнула головой, и капли с ее волос упали на его лицо.