- Сидеть! – тут же шикнул Игнатий Петрович, резко оборачиваясь ко мне.
Я чуть не упала со стула. У него чуйка на мои проделки, не иначе!
Ректор слегка отодвинулся от экрана, и я могла узреть саму себя, неуклюже ползущую по стене. Божечки, как стыдно! А сейчас еще и юбка начнет подниматься… Вот я подлезаю к кабинету МатМаньяка.
- Ах! – мужчины вдруг резко отпрянули от экрана. Я ошарашенно уставилась на экран – там меня уже поймали. Неужели их это настолько удивило? В чем же дело?
- Перемотай назад, - быстро отдал команду охраннику Семен Базальтыч.
Тот тут же выполнил команду, да еще и зациклил видео, воспроизводя несколько секунд. Я с ужасом наблюдала, как моя рука летит в сторону окна кабинета МатМаньяка, а затем…
- Это что, спичка? – Игнатий Петрович прищурился, с возмущенным видом разглядывая искру, слетавшую с моих рук.
Сердце гулко застучало в ушах – я тоже отчетливо видела мелькнувшую искру. Но этого не может быть! Откуда у меня спички? Мое задание заключалось не в этом, да и вообще, я люблю проделки, но я же не дура, чтобы вытворять такое!
- Это какая-то ошибка, - моя голос сипел от напряжения.
- Что? – нахмурившись, посмотрел на меня Семен Базальтыч. Судя по выражению его глаз, диагноз меня ждал неутешительный.
- Ничего не было, - в доказательство своих слов я помотала головой, будто бы это могло чем-то помочь. – Я ничего не поджигала.
- Это все, что ты можешь сказать в свое оправдание? – хмуро приподнял брови ректор.
Я хотела было что-то вымолвить, но лишь хватала ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. И правда, что тут скажешь?
- Да нечего с ней разговаривать! Результат налицо! – Игнатий Петрович гневно ткнул пальцем в монитор, где все еще зацикливалось видео с моим участием. – Поджог! Вот ведь додумалась! – он гневно сжал кулаки.
В кабинете повисла напряженная тишина. Видимо, решалась моя судьба. С каждой секундой молчания мне все больше становилось не по себе.
- И что же с тобой делать? – ректор устало потер глаза.
Я тут же навострила уши – такие слова давали надежду.
- Понять, простить и отпустить? – набравшись смелости, тихонько пропищала я.
Ректор злобно усмехнулся, и мое сердце снова трусливо уползло куда-то в пятки.
- Даже не рассчитывай! Поджог – это серьезный проступок! – воскликнул он. Затем, немного помедлив, добавил: - Выйди, пожалуйста, из кабинета на пару минут.