— Ну что
же, был рад встрече. Держи ухо востро… — предупредил меня
барон.
— Само
собой, — кивнул я и пожал ему руку, думая о том, что ответить
разведке, если спросят, о чём мы общались со столь одиозной
фигурой, что находится в оппозиции к Стефании Романовой.
— Спасибо
за цветы! — глубоко вдохнула Даша, приблизив букет в своему носику.
— Они такие чудесные!
— Спасибо,
Мирослав. Не будь я помолвлена на брате Даши, то подумала бы, что
ты и за мной ухаживаешь. Но вообще, это хорошо. Они такие красивые.
Не так тревожно становится. Надеюсь, когда завтра приедет мой
дорогой жених, он догадается привезти букет. Ведь если нет... —
ласково улыбнулась сводница Елизавета, но при этом умудрилась
состроить такое лицо, что…
Даже боюсь
представить, что будет, если он не додумается принести
букет...
И вот мы
разошлись. В машине я застал спящую на водительском кресле Юлю. Ещё
и рот раскрыла… Явно что-то вкусное снится: вон плечо и сиденье
чутка обслюнявила. Ох уж эти женские диеты…
—
Просыпайся… — потормошил я рыжую. — Нам пора ехать.
Я взял
телефон и набрал Светлову, чтобы сообщить, что мы можем успеть и
сегодня выбраться на ярмарку.
— А?..
Что?.. А где мой торт из селёдки и картошки?
— Что?.. —
удивился я словам спутавшей сон и явь Юли. — Какой-какой
торт?
— М-м-м…
Это был сон? Поэтому он был такой вкусный… — грустно вздохнула Юля,
и я услышал, как жалобно заурчал её желудок. — Сейчас, босс,
поедем. Я только разомнусь…
— Ага… —
кивнул я, и в этот самый момент подняла трубку Лена.
— Мы
успеваем? — тут же сказала она с нотками радости в
голосе.
— Успеваем!
Сразу к ярмарке подъезжай. Встретимся там, чтобы время не
терять.
— Я уже
одета. Выхожу! — обрадовала она меня.
Нет, ну что
за девушка? Сидела и верно ждала моего звонка, надеясь, что успеем
посмотреть на фамильяров…
— Ты с
братом будешь?
— Да! И
Харитоном… Он услышал, что я тебе звонила, и увязался сопровождать,
— вздохнула Лена. — Прости, я знаю, что он от тебя не в
восторге.
— Да
ничего. Это его, можно сказать, работа – подозревать всяких
безземельных и нищих проходимцев.
— Ну, ты не
такой уж и безземельный и не такой уж нищий. Как минимум усадьба в
Москве у тебя есть. Это уже больше, чем у девяносто девяти
процентов аристократов нашей империи.
— Ну,
только если забыть об оставшемся проценте, в глазах которых я всё
ещё выгляжу жалко.