В центре сада находилось искусственное озеро, окаймленное невысоким бордюром из кремового с лиловыми прожилками мрамора. Через кристальную воду просвечивали цветные камушки дна. Алые и белые рыбки то замирали, то стремительно уносились куда-то дружной стайкой. Солнечные блики вспыхивали на встревоженной движением зеркальной глади.
Дорин присел на бордюр, кивнул, предлагая мне опуститься рядом. Я послушалась. Он взял мою руку в свои ладони и произнес чарующим голосом:
– Безумно рад пообщаться с тобой вживую, Аурэлли.
– Я тоже очень рада встретиться с вами, – мягко произнесла я и потупила взор.
Я ощущала себя двояко. С одной стороны мне льстило внимание лорда, с другой – это внимание полагалось не мне, двадцатидевятилетней Элеоноре Сергеевне Павловой, а юной восемнадцатилетней Аурэлли…
– Давай общаться на «ты», – предложил жених. – Ведь совсем скоро мы с тобой станем членами одной семьи.
– Давай, – согласилась я. Меня саму это «выканье» здорово напрягало. Будто с преподавателем или начальником общаюсь! А вот на «ты» – это совсем другое дело.
Дорин ослепительно улыбнулся, явив взгляду два ряда идеально белых зубов. Я пристально вгляделась в лицо жениха – его улыбка казалась искренней, а в глазах читалось дружелюбие. Ни агрессии, ни злобы. Ни надменности. Он – дракон, конечно, но при этом совершенно не похож на сказочное чудище. Спокойный, вежливый, без тени высокомерия… В романтических сказках, что я читала в прежней жизни, мужчины-драконы часто оказывались властными самодурами и садистами, унижающими своих женщин – сказать честно, никогда не понимала, как такой типаж может кому-то нравиться? Лорд Дорин совершено не походил на тех, сказочных, монстров.
– Расскажи мне о себе, Аурэлли? – попросил он.
– Что рассказать… и, ты не мог бы называть меня просто Элли?
– Конечно. Так что? Расскажешь? Твой отец обмолвился, что ты увлекаешься дрессурой лошадей?
– Не то чтобы… просто… – замялась я, а Дорин тут же подбодрил меня:
– Да не стесняйся, это здорово! Я понимаю, что большинство девушек твоего возраста предпочитают вышивать или музицировать – так принято в Тригорье – но твое увлечение впечатляюще необычно.
Я не стала спорить. Раз дрессированная лошадь так впечатлила жениха, так тому и быть.
– А ты чем увлекаешься? – спросила я, поздно спохватившись, что мое свидание проходит не в Лесовске двадцать первого века, и, скорее всего, я не должна вести себя с женихом слишком раскованно – не поймет!