— Как вас зовут? Вы так добры ко мне, а я до сих пор не знаю
вашего имени.
— Тамара Ивановна. А тебя?
— Майя.
— Красивое имя, — добродушно проговаривает она, — давай я тебе
подушку взобью, и ты нормально ляжешь.
Улыбнувшись, жду, когда она проделает все манипуляции с
подушкой. А закончив взбивать и расположив ее сзади меня,
интересуется:
— Кушать хочешь?
— Не особо, — честно признаюсь ей.
— А надо. Сейчас принесу лечебный бульон, он тебя сразу поставит
на ноги.
Тамара Ивановна ухаживала за мной еще четыре дня. Как она и
говорила, бульон творил чудеса, и уже к вечеру первого дня я смогла
сама встать.
Ко мне приехал этот самый Геннадий Иосифович, внимательно
осмотрел, послушал легкие, спросил о моем самочувствии. Подправил
список лекарств и уехал. Так он меня навещал каждый день. Я уже
спокойно сама расхаживала по комнате. Но покидать ее пределы мне
было запрещено. Однако я не чувствовала себя запертой в неволе. У
комнаты был застекленный балкон, и я из окна наблюдала за людьми на
улице. А самое главное, тут не было решеток, и я сама решала, какой
у меня будет распорядок дня. К комнате прилегала душевая. Каждое
утро Тамара Ивановна приносила новую пижаму и свежее постельное
белье. Если бы еще и на прогулки на улицу пускали, я бы ощутила
себя в пятизвездочном отеле. Тамара Ивановна принесла мне несколько
книг классиков, за чтением я проводила часы одиночества.
Я не знала точно, на каком этаже нахожусь, но вид из окна мне
определенно нравился: широкий проспект, постоянное движение машин,
а ночью зажигались огни. И вообще, я ощущала себя как в сказке.
Более беззаботных дней в столице у меня еще не было.
Меня не запирали на замок. Нет. Но Тамара Ивановна ясно дала
понять, что она принесет все, что нужно, а я должна отдыхать и
выздоравливать. Но я и не стремилась выйти, не хотела случайно
встретиться с хозяином квартиры. Пока я его не видела, у меня было
ощущение, что я в больнице и за мной производят надлежащий уход. Но
если я встречу его, вся легкость испарится. И я почувствую себя
обязанной. А я этого не хотела, тем более он тоже виновен в моем
плохом самочувствии. Как и Артемий. Из-за друга Снежинского я
протопала немало километров в одних туфлях в зимний мороз, ночью! А
сам Кай отправил меня за решетку, в холодную и сырую камеру! Так
что, они оба виноваты в моем сегодняшнем состоянии!