— Чего медлишь? Освободи кабинет, у меня дела.
Не сдержавшись, топнула ногой! Да что же такое, как он со мной
разговаривает!
— Зачем привезли сюда? Могли бы отвезти в «скорую», и дело с
концом! Не надо было ждать, пока я выйду! Я не нуждаюсь в
милостыне, наши больницы ничем не хуже той «тюрьмы», в которую вы
меня заточили, — я, конечно, утрирую называя просторную комнату со
всеми удобствами - тюрьмой, но его тон очень меня задел.
— А я и не подаю! Как только выздоровеешь, выставлю из дома в том,
в чем пришла.
— Да пожалуйста! Я и не просила меня
вытаскивать из отделения! И если что, я не считаю, что вам что-то
должна! Учтите!
Никакой реакции.
Да что же он непрошибаемый-то такой!
Горделивый истукан!
— И не я вас собиралась обмануть с
ценой товара, а старший менеджер магазина. Сверху поступило
предупреждение, что приедет ВИП из ВИПов, вот и увеличили цену на
двадцать процентов. А вы всех собак на меня… а я ведь только
исполнитель.
Вновь ноль реакции. Обошла диван и
встала со спинки. Руками схватилась за мягкое изголовье, сжимая его
и набираясь смелости.
— Сначала ведете себя со мной как с
человеком второго сорта, — выдаю, надеясь вызвать эмоции или хотя
бы чуточку уважения, чтобы повернулся ко мне и разговаривал как с
человеком! — После приезжаете ко мне на работу, меня увольняют и
отправляют в отделение полиции. Оттуда вы же меня и освобождаете, а
потом выхаживаете после болезни, а теперь вновь грубо гоните! Что
вы за человек?! — в сердцах повышаю голос. — Почему совершаете
такие поступки, которые не поддаются элементарной логике? Я не
понимаю! Объясните! Я требую!
В кабинете повисла давящая, обманчиво
мирная тишина.
Понимая, что ничего не смогу добиться
от этого человека, отвернулась и подошла к дверям. Не буду
дожидаться завтрашнего дня. Уеду сейчас! Мы в городе, а значит,
такси поймать не проблема. Да и время позднее. Наверное, Полина уже
в общаге. Попрошу ее заплатить, потом с ней рассчитаюсь.
Берусь за ручку двери, но все же не
выдерживаю и произношу:
— Я вам ничего не сделала, чтобы вы
со мной так разговаривали и тем более поступали! — говорю негромко,
но твердо. Надоело чувствовать его превосходство над собой! Мы
люди, и мы равны! Даже если у нас разное материальное
положение!
Открываю дверь и замираю, услышав
позади себя звук. Обернувшись, наблюдаю, как Кай Викторович резко
отворачивается от окна, пересекает расстояние между нами за секунды
и, схватив меня за плечи, припирает к стенке!