И даже ее иномирные блюда никому
особо не нужны оказались. Во-первых, у здешних жителей полно своих рецептов,
которые их вполне устраивают. Во-вторых, опять же дело привычки: каждая семья,
каждая раса придерживалась своих вкусов и продуктов, что-то новое если и
пробовали, то вводить в повседневность не торопились.
Предлагала она знакомому трактирщику
Паску, цвергу по происхождению, у которого заведение на центральной площади
около ратуши, ввести в меню парочку новых блюд. Бесплатно рецепты предлагала!
Цвергу – бесплатно! Так тот даже так отказался! Видите ли, накладно ему это
баловство выйдет – зачем возиться с порционными сырниками, если есть запеканки
размером с огромное блюдо? Зачем тратить кучу времени на выпекание тонких
блинчиков, которые на пол-укуса, никакой сытости, когда хватает и пирогов –
сытных и больших.
Аля пыталась доказать, что раз к нему
даже маги из ратуши заглядывают, то есть аристократы из людей, то такие
"изысканные блюда" будут пользоваться спросом. Но Паск стоял на своем
– к нему идут за сытной едой, а всякие гурманские изыски пусть, вон, в
ресторациях ищут. А ресторациями владели здесь либо эльфы, либо кто-то из
высших кругов человеческого общества. И ни к тем ни к другим просто так со
своими предложениями девушка "с улицы" не могла прийти. Какая-то
средневековая иерархия и классовое расслоение общества, чтоб их! То есть не
только классовое, но еще и расовое! А также по уровню одаренности.
Она, ученица ведьмы, которые родом из
народа, относилась вроде как к низшему слою – простолюдинам человеческой расы.
Но как обладательница магического дара должна быть выше, почти как маги и
прочие одаренные из других рас. Однако на самом деле зависла где-то между
уровнями – ни те ни другие своей ее не считали.
Так что не удивительно, что ведьмаки
здесь были чаще всего одиночками, не сильно стремящиеся в общество. Потому что
общество само их не особо стремилось принять. Воспользоваться ведовскими
услугами, причем дешевле, чем у иных одаренных – да, это запросто. А вот
принять их в свои тесные ряды... хоть кто-то...
– Вот она! Я же говорил, видели ее
здесь, около повозок! – раздался рядом знакомый голосок.
– Чего это ты здеся, Алька? Чего не у
своих умников в книжном схроне? – мальчишка Финн, сирота из приюта лет шести,
не больше, промышлявший ранее на рынке, присел на соседний с ней чурбачок.