- Извините, - окликнула я женщину с бейджем, на котором красовалось «Татьяна, администратор».
- Да? - обернулась она ко мне с недовольным лицом.
- Я Вероника, приглашенная пианистка. К сожалению, на вашем рояле просто невозможно играть - инструмент расстроен…
- Так утешьте его! - фыркнула та в ответ. - Вам за что платят?
- Мне платят за игру, а не за пытки слушателей, - сухо ответила я.
- Ну а я что могу? - передернула она нетерпеливо плечами. - Мне позвонили, спросили, есть ли рояль. Я ответила, что да, а для чего он там нужен - дело не мое. Рояль есть? Есть. Делайте с ним, что хотите!
Я потрясенно смотрела на женщину. Это был первый раз, когда сталкивалась в своей жизни с таким вопиющим непрофессионализмом.
- Вам стоило позаботиться о том, чтобы инструмент был в пригодном для игры виде. Вы этого не сделали. Объяснять, почему, будете теперь своему начальству…
Ответить на мои слова администратор не успела - рядом вдруг оказалась внушительная мужская фигура, для подобных габаритов подошедшая к нам удивительно незаметно.
- Что случилось? - поинтересовался мужчина, переводя взгляд с администратора на меня. На мне его глаза вдруг задержались, оглядывая так внимательно и так… интимно, словно это был не зрительный контакт, а узнавание на ощупь.
Я неожиданно вспыхнула и отвела взгляд. Татьяна, тем временем, не растерявшись, сказала:
- Артем Сергеевич! Вот, пианистка эта отказывается играть на вашем празднике! Мы ей дали прекрасный рояль…
- Да на нем невозможно играть! - горячо вмешалась я. - Он того гляди рухнет от первого же прикосновения!
- А вы играйте аккуратнее! - огрызнулась администратор.
- Я сам разберусь, - откликнулся мужчина. - Можете быть свободны, Татьяна.
Он говорил это администратору, но смотрел при этом на меня. И его темные глаза завораживающе смеялись, словно вовлекая меня в какую-то тайну на двоих.
- Давайте посмотрим, - предложил он, галантным жестом предлагая мне пройти вперед.
Я направилась к роялю, всей кожей ощущая позади себя его присутствие. Это было так странно… и одновременно волнующе.
- Пожалуйста, - махнула я рукой на рояль и, склонившись над ним, выжала из несчастного инструмента несколько звуков. Рояль неохотно заскрипел в ответ, и от этих надрывных стонов, ничем не напоминающих музыку, я ощутила себя так, словно пытаю несчастный инструмент.