Великовозрастные children дежурно тянули в ответ свой пресный «мо-онинг» и шумно рассаживались за партами.
Но иногда Лёнечку игнорировали – не специально. Просто он был очень тихий, а девятиклассники – громкие. На перемене ходили по классу, присаживались на крышки парт, что-то обсуждали-галдели – и не слышали иногда учительского приветствия. Тогда невозмутимый Лёнечка самую малость сиял у доски вхолостую, никем не замеченный, после чего вздыхал и повторял «good morning» погромче, и урок начинался уже неминуемо.
В одно такое доброе утро Лёнечка перешел с безупречного английского на свой джентльменский русский и застенчиво объявил:
– Господа, в среду к нам пожалует экспертная комиссия. Прошу вас подготовиться хорошо и держать себя подобающим образом.
Ученики закивали нестройно, а чей-то бойкий голос уточнил:
– Зачем комиссия-то?
– Я имею честь быть участником конкурса педагогических достижений, – объяснил Лёнечка и, улыбаясь, добавил: – Комиссия прибудет, чтобы оценить мои достижения в деле вашего обучения.
Несмотря на блеклую иронию в Лёнечкиной улыбке, было понятно: комиссию он боится.
В среду вслед за Лёнечкой в класс прошествовали эксперты – две женщины средних лет и один пожилой мужчина, молчаливые, с какими-то папками в руках. Перемена продолжалась, ученикам велели ждать в коридоре. Через минуту, оставив экспертов одних, в коридор вышел и бледный Лёнечка. То и дело поправляя воротничок белоснежной рубашки – похоже, она душила его, – англичанин грустно бродил по коридору туда-сюда. «Здрасте!..», «Здрасте, Леонид Елизарыч!..» – то и дело раздавалось со всех сторон от пробегавших мимо учеников. «Здравствуйте, здравствуйте…» – шелестел в ответ понурый Лёнечка, не поднимая глаз, но тут…
Разрумянившийся третьеклассник, летевший по коридору, траекторию полета не рассчитал – и с разбега врезался в мягкого Лёнечку!
Лёнечка покачнулся… развернулся… схватил мальчишку за плечи, тряхнул и раскатисто проревел:
– Куда же ты пр-р-решь, скотина?!
Все, кто был в коридоре, испуганно обернулись. Некоторые еще пару секунд озирались по сторонам, не сумев опознать источник столь грозных звуков – в Лёнечке. Щеки его алели, очки сверкали, очи за очками сверкали тоже. Он был великолепен!
Между тем несчастного мальчишку англичанин не выпускал и продолжал трясти как грушу. Вмешаться никто не решался. Жертва готова была зареветь. Но ситуацию спас звонок на урок!