А Ян в двадцать сел, в двадцать три умер. Мы вращались в разных кругах, но я следил за его жизнью. Не знаю почему. Без злорадства.
– Еще бы, он дал тебе чувство успеха. Хотя успех для тебя был с самого начала запрограммирован.
Патрик усмехнулся, он не воспринял слова Сузанне всерьез. Она спросила:
– Почему у тебя нет шрама на пальцах?
– А?
Она взяла его левую руку в свои руки и развернула ладонь. Шрам пересекал линию жизни и линию сердца, разветвлялся, но кожа на пальцах оставалась нетронутой.
– Если ты схватился за обоюдоострый нож рукой, ты должен был поранить пальцы. Или вообще отрезать.
– Этого ты мне желаешь, Су? – Он засмеялся. – Я не знаю. Может быть, мне повезло с ножом. Может, не был обоюдоострым, мне откуда знать? Сейчас я понимаю, почему Ян испугался. Драться он дрался, но это была первая пролитая им кровь. Всерьез. Или ему показалось, что всерьез, – я же говорю, он мог не видеть, что порез – на руке, кровь была везде. И, думаю, последняя. Его взяли на мелком воровстве. Я не знаю. Но если ты подумала, что я лгу, ты ошиблась.
– Я не подумала, что ты лжешь. Я просто хочу понять. Ты сыт?
После ужина немного поработала, но не было ни желания, ни экстренной необходимости. Проверила счет – все новые поступления на месте – вот и слава богу. Ей за ноутбуком свет не был нужен, поэтому, когда компьютер затих, оказались в темноте. Патрик сидел на стуле недалеко от окна и смотрел на нее. В этой угловой комнате ей нравились окна рядом, на соседних стенах. Когда было темно, казалось, что они сами в лесу, потому что лес был повсюду. Она начала раздеваться.
– Я не знаю, почему это так… – сказал Патрик. – У меня в жизни никогда такого не было… А мы ведь почти ничего не делаем – или я сверху, или ты сверху, вот и все. Но у меня такого не было. Это не значит, что у меня не было ничего, – одно время я встречался даже с профессионалками. Ух, что они вытворяли – и с двумя за раз бывало, это так круто было… Но это было не то. Для тела – удовольствие, но потом возвращаешься на ту же серую улицу, с которой пришел. Уставший и потративший определенную сумму. А когда мы здесь… С тобой мне кажется, что я становлюсь совсем другим или оказываюсь в совсем другом месте. Все получает свой смысл, это больше, чем просто кайф.
Тема внезапно стала неприятной для Сузанне, и она перевела на другое: