В дверь постучали. Подняла лицо на стук – неожиданный, потому что шагов к двери не слышала. Горничная? Забыла вывесить табличку «не тревожить». На цыпочках подошла к двери и остановилась, ожидая, что постучат еще раз. Больше не стучали. Подождала какое-то время, потом вернулась.
В интерсити-экспрессе Сузанне досталось место у окна. За забрызганным стеклом приближались, потом удалялись кукурузные поля, перелески и изредка одинокие фахверковые дома, сурово-аккуратные, с густыми садами и небольшими прудами. Типичные пейзажи для этих мест. Место справа долго оставалось пустым – к ее облегчению. Физически ей дополнительное место не было нужно – при ее телосложении она могла максимально комфортно и расслабленно устроиться на одном сидении, но психологически ей так было легче. Сузанне читала книгу, иногда взгляд отрывался от страниц и свободно блуждал между окном и проходом в центре вагона. Однако на одной из длинных остановок соседнее место заняли, и теперь, если глаза уставали от букв, она могла смотреть только в окно.
Около шести вечера тот же мужчина постучал в дверь номера на четвертом этаже, но ему снова не открыли. Спустился – за отельной стойкой никого не было. Легонько ударил костяшками пальцев. Виновато улыбаясь, вышла девушка-администратор – оттенок волос, выбранный для нее парикмахером, идеально соответствовал униформе.
– Чем я могу вам помочь? – спросила вежливо.
– Номер четыреста пять… там никого нет, вы не подскажете – может, его уже освободили?
Он сомневался, что девушка имеет право отвечать ему – защита личной информации и прочее, а он даже не знал фамилии Су, чтобы сделать вид, будто она его близкая родственница или коллега. Но девушка проверила в компьютере и сказала:
– Да, уже освободили.
– Спасибо.
Ее зовут Су, думает он, выходя из отеля. Вот и все, что известно. И легкий акцент. Получается, уехала не попрощавшись. Не то чтобы обидно. Между ними не было ничего сверхъестественного – два очень приятных вечера, пара бокалов вина. Даже не то чтобы слишком невежливо с ее стороны – ну, пора человеку уезжать и некогда разыскивать случайных знакомых. Она много рассказывала о себе. Есть люди, которые охотно рассказывают о себе. Теперь он знает много забавных и серьезных историй из ее жизни, но не знает, ни куда она уехала, ни откуда приехала, ни чем занимается. Интереснее другое: аккуратность и дисциплинированность, с которой Су, рассказывая много и охотно, не сказала ни слова о себе. В каком городе она живет, например? Та же дисциплинированность, с которой она брала презерватив: не навязчиво, но не в последний момент, как обычно случается, а в самом начале.