– К последней. У меня, Евдокия Геннадьевна, особая потребность – раз в жизни заснуть в комнате, где никто, кроме меня, не храпит.
– Только-то? Не понимаю, из-за чего сыр-бор. Просто укажи в соответствующей графе – хочу отдельную комнату. Я уверена, администрация школы найдет способ тебе помочь.
– Да ну? А я слыхал, на такие комнаты уже очередь в километр из тех, кто хочет в маму-папу поиграть.
– Сань, а ты поори погромче, повозмущайся – глядишь, тебе каморку под лестницей выделят.
– Во-во, как Гарри Поттеру!
– Да что за детский сад?! – Учительница, наконец, всерьез возмутилась. – Ребята, я вас не узнаю! А может, вы просто боитесь принимать решения? Да ладно уж, выдохните. Расслабьтесь. Открою вам маленький секрет: ваши анкеты сперва попадут ко мне. Я их все просмотрю, прежде чем отправить. И если увижу, что кто-то написал совсем самоубийственную чушь, вызову его к себе, и мы вместе подумаем, как это можно исправить. Всё, сосредоточьтесь и не тяните время за хвост! До конца урока осталось…
* * *
Стоя на декоративном мостике Лерка и Сергей наблюдали, как сторожиха специальной палкой с крючком подтягивает к берегу очередную мертвую золотую рыбку. Даже не рыбку, а рыбищу – килограмма на три, не меньше.
Конечно, пруд-то большой, так чего им в нем не расти!
Золотистые чешуйки сверкают на закатном солнце. Белое раздутое брюхо устремлено к небу.
– Такой пруд большой! И с подогревом, и с воздухом. Жить бы да жить! А они почему-то дохнут.
– Может, это она от старости?
– Да ну, какая старость, ты что? Вон у нее чешуя-то – огнем горит! У старых чешуйки блеклые, тусклые. Наверняка опять из мелких кто-то гадости какой-то в пруд нашвырял. И чего им неймется! Игрушек других нет, что ли? Смотри, вон еще одна кверху брюхом плывет…
– Точно, траванулись. Все, Сереж, пошли! Не могу на это смотреть. Убить кого-нибудь хочется!
– Смотри, смотри, палочки плывут! Это они чупа-чупсов им своих накидали.
– Что ж за ними воспиталки не смотрят?
– Ну, воспиталка одна, а их много. Каждого за ручку водить не будешь. Они ж шустрые, как эти! Не помнишь, какими мы в их возрасте были? Дуська орет, надрывается: «Ребятки, ребятки! Строем, строем!» А мы кто по дрова, а кто в лес. А то и вообще за ограду. Ну, помнишь?
Леркино лицо светлеет. Она даже почти улыбается.
Ей вспоминается, как когда-то, в пятом, кажется, классе, они с Сережкой в первый раз ушли вдвоем за ограду. В сентябре. Сразу после каникул. После каникул всегда сперва так: ветер в голове гуляет, летняя вольница из крови не повыветрилась, вот все и блажат кто во что горазд.