В тоннели от кристаллов было светло как днём. Эти необычные каменные растения предпочитали расти сверху вниз. По стенам и потолку висели целые гроздья светящихся ярких шаров, самый крупный был с голову младенца.
Стены подземного коридора были прочные и как будто отполированные, плавные переходы цветов камня создавали неповторимый рисунок. Как будто художник рисовал звездное небо и созвездия, гигантские цветы, сказочных животных или птиц.
Красота, конечно, здесь была неописуемая, но хотелось выйти быстрее, едва взгляд останавливался на людях, которые провели в этой подземной красоте много времени.
Шли мы долго, уставали, отдыхали и снова шли. Часы почти у каждого были, но показывали разное время и дату из-за блокировки ошейником. Сравнивая календари можно было приблизительно определить, сколько времени каждый из нас провел в рабстве.
Решили ориентироваться по моим часам, так как в ошейники я провела меньше всего времени. По часам выходило, что мы уже сутки двигаемся вниз практически без остановки.
Воду из моей фляги пили очень аккуратно, по каплям, оставляя для больных. Грибы росли очень густо, и мы боялись пожара, поэтому на отдыхе ели сырую рыбу. Кроу стало опять хуже, и Мартин отказался от последней бутылочки лекарства, чтобы больше досталось приятелю. Мои бутылочки с «Зельем здоровья» ребятам не помогали, но зато быстро залечили всем содранные колени и локти.
Наконец очередной тоннель закончился опять площадкой, от которой отходило несколько коридоров. Здесь было сыро, слышно было, как капала вода, и огневиков не было. Сверху свисали огромными сосульками сталактиты, в которых сияли совсем другие кристаллы каким-то нежно голубым светом, образуя причудливые светильники. К ним снизу тянулись сталагмиты, образуя вдоль стен острые выступы. Несколько сталагнатов как огромные колоны поддерживали высокий свод.
– Неужели дошли? – обращается ко мне Ярик.
– Пока мы только вышли из огненных коридоров, а теперь выход на поверхность искать надо.
– Кажется, впереди шум воды слышно, – произносит Дилан.