– Состарился?
– Нет, что ты! До старости пока еще никто не дотянул. Здесь в основном умирают от болезней. Но контингент постоянно пополняется новым «пушечным мясом». Типа тебя.
– Сравнил, – усмехнулся Олег. – Мы – пушечное мясо?
– А ты не задавался вопросом – почему корабли летят с Земли только в одну сторону, на Новую? Почему никто не возвращается?
– Ну, так ясное дело – осваивают новую планету, обживают новые территории.
– И много мы обжили-освоили за это время?
– Насчет этого данных нет.
– Естественно. Земля Новую так разрекламировала. Как будущее человечества. Свою загадили, уничтожили, теперь за другую взялись. И под эту мерку можно продолжать гадить под себя, уничтожать то, что еще не уничтожено, что еще пытается выжить. И осваивать бюджет, распиливать неслыханные суммы. Бизнес, как говорится, ничего личного.
– Утрируешь, брат!
– Ничего не утрирую. Правда, ничего кроме правды. Истину говорю я тебе, внемли! Насколько мы расширили свое присутствие здесь за шестьдесят лет со времени первой экспедиции?
– Этого нам не говорили.
– И не скажут. Потому что тайна. Теперь уже можно, так как эту тайну ты уже не в силах кому-либо поведать. Так вот, ответ – ни на сколько! – Вент взволнованно заходил по отсеку, вынудив Олега вскарабкаться на кровать с ногами. – Ни на сколь-ко! – раздельно, по слогам повторил он. – Даже наоборот, уменьшили. Из всех трех станций, созданных изначально, сохранилась одна. Наша. Остальные уже не существуют. Связь с последней станцией оборвалась около года назад. И теперь наша станция – единственный форпост человечества на Новой.
– А в чем причина? – спросил Олег. – Не выясняли? Ведь можно было слетать туда. Разобраться. Спасти уцелевших.
– Какой смысл? Рисковать своими жизнями? И так все ясно.
– Что ясно?
– Отчего погибли две первые экспедиции? Отчего погибли эти две станции? – Вент остановился и вперил свой взгляд в Олега. – От эпидемий. От слабой биологической защиты. От отсутствия необходимых лекарств и вакцин. Здесь каждый микроб – патоген. Опасен для человека. А вы, биологи, никак не можете создать такое лекарство, такой антибиотик, который смог бы уберечь организм от здешней убийственной микрофлоры. – Вент отвернулся. – Только мрете как мухи.
– Что ты сказал?
– Что слышал, – угрюмо отозвался Вент. – Мрете. Работаете, а толку никакого. И умираете, соприкасаясь с местными бактериями. Ведь не зря же половина прибывших – биологи. Надо пополнить популяцию, поредевшую в войнах с местной жизнью. И ты умрешь скоро, я уверен.