Тацуко, хотя и была морально готова,
всё же покраснела и засмущалась под моим явным взглядом.
— Что ты хочешь сделать?
Я медленно приблизился к Тацуко и
нежно поцеловал её нежную мочку уха.
Как будто через её тело прошёл
электрический разряд, Тацуко прильнула к моей груди, словно тая, и
начала тяжело дышать.
— Сегодня я пришёл сюда, чтобы
съесть тебя, — сказал я, и не дожидаясь ответа Тацуко, яростно
обнял её за тонкую талию и бросил хрупкую фигурку на кровать.
Тацуко, шокированная, закрыла глаза
и подпустила меня к себе, позволяя гладить и целовать. Её маленькие
ручки крепко сжимали простыню.
Я снял с неё гладкую шёлковую ночную
рубашку, и белоснежная кожа излучала обжигающее очарование.
Я не мог отпустить ни одного
сантиметра кожи. Поцелуи начались с маленького пупка и скользнули
вверх по гладкому животу. Затем я без колебаний поместил её сосок в
рот и начал нежно кусать и посасывать.
Прошло слишком много времени с тех
пор, как я наслаждался таким зрелым женским телом. Я чувствовал,
что мое возбуждение трудно подавить.
— Действительно ароматно, — сказал
я, и Тацуко, которая обычно проявляла инициативу, сейчас была
похожа на застенчивого подростка. Услышав такую откровенную
похвалу, её румянец стал ещё гуще, и она была совершенно не в
состоянии возразить.
Наконец, я поцеловал её вишневые
губы. Два влажных языка переплелись друг с другом, будто молния и
пламя. Тацуко стало трудно дышать, и только тогда я неохотно
поцеловал другие места.
Тацуко была полностью потеряна в
моих объятиях. Её тело было мягким и превратилось в одно
чувствительное нервное окончание. Каждое прикосновение заставляло
её течь ещё сильнее.
Как только я поработал в тайном саду
Тацуко одной рукой, я почувствовал, как влажный нектар вновь
разжигает мои гормоны!
— О? Тацуко, дорогая, ты настолько
чувствительна, что вода внизу затопит кровать…
— Ууу… — Тацуко отвернулась, не в
силах справиться со стыдом. Она никогда не сталкивалась с подобным
и была совершенно неспособна говорить, лишь невнятно протестуя.
Я больше не мог терпеть. Молча, я
выпустил своего напряженного дракона и резко ворвался в её нежный и
сочный бутон.
Это заставило Тацуко выпустить слёзы
счастья, а затем последовали волны бесчисленных ударов…
Температура в комнате резко
поднялась. Я тяжело дышал, а женщина издавала сдавленные вопли.