Кантора родители хотели
отослать далеко и надолго в изгнание, но Кантор не зря лидировал на рынке
женихов. Кроме хорошей родословной и внешней привлекательности, он имел сильный
магический дар. Выше среднего. А таким в нашем королевстве не разбрасываются, и
сверху поступило указание об обязательном обучении талантливого мага в
столичной академии. Где он теперь учится и воюет с моим братом. Вернее мой брат
с ним, что сути не меняет.
Сам Кантор сухо передо
мной извинился, сказал, что не знает, что на него нашло. Он как будто был под воздействием
заклинания. И готов искупить вину любыми способами. Так он оправдывался сразу и
перед братом и родителями. Те бы хотели поверить старшему сыну и брату, которым
раньше гордились, но никаких следов воздействия магии на нём обнаружено не
было.
Я поплакала немного,
пока мои распрекрасные бабули, прабабушка и прапрабабушка, вызванные на срочный
семейный совет, не повеселили меня своими утешениями:
- Радуйся,
девственность потеряла, теперь у тебя будет интересная насыщенная жизнь, –
отмахнулась от моих слёз прапрапрабабушка.
- Согласна, – вторила
ей незамужняя бабушка, имевшая двух любовников королей. – Кантор хотя бы хорош
для первого мужчины – красив, молод. Любовник, наверняка, опытный и хороший,
раз любимчик женщин. Не так ли?
- Не знаю, – замялась
я. – Я сама была так возбуждена, что мне было всё равно.
- Удовольствие ты
получила?
- Да, – покраснела я,
вспомнив, как Кантор был страстен, пылок и нежен со мной.
- Зато теперь тебе не
надо выходить замуж за первого встречного, – вздохнула прабабушка, за что
получила косой взгляд от своей матери. – И твоему жениху нужна будешь лишь ты
сама, а не твоя добродетель.
Мама в разговоре не
участвовала, потому что мама должна быть строгой, а пра- и бабушкам уже можно
говорить всё, что им вздумается. Мама сама очень переживала. И не могла понять,
как Кантор, сын друзей, мог так поступить с её девочкой.
Мне кажется, если бы не
родственники, она бы решила, что идея брака с Кантором – не самый плохой выход
из ситуации. Но мама была молодой и из консервативного человеческого общества,
где много разных рамок и ограничений. У остальных моих родственниц кругозор
шире, и иногда я была рада, что мама имеет слабый голос в семье и подчиняется
папе.