– Ты знаешь, вам нужно через пару часов уходить, – сказал Рафаэл спокойным, деловым тоном.
– Ты думаешь, они могли найти нас? – заволновалась Алина.
– Нет, но у меня планы, мне нужно уехать.
Алина смотрела на парок кофе, а из соседнего дворика явно добавлялся нежный запах лаванды.
Из комнаты вышел заспанный Майкл в растянутой клетчатой рубахе Рафа и труселях до колена. Он выглядел, как студент, неудачно вышедший из окна на третьем этаже. Повязка нелепой шапочкой накрывала его голову.
– Здравствуй, махараджа! – съязвила Алина. – Желаете лапши, креветок, жареного жемчуга?
Майкл хмуро глянул:
– Нет, исключительно овсянку – я же англичанин! – он попытался расхохотаться, но схватился за голову. – Чёрт, сколько это будет продолжаться! – покачнулся и чуть не сполз по косяку двери. Раф подскочил к нему и усадил в кресло.
– Я уезжаю через пару часов, – повторил он для Майки.
Алина не знала, что ещё сказать, и пошла в душ. Вода приятно потекла по телу, согревая и освежая. «Я хорошо выгляжу для попавшей в такую передрягу», – она увидела несколько ссадин на бедре и колене.
В шкафу возле ванной комнаты висела чёрная футболка с изображением средневекового шута. «Трикстер!» – узнала она.
С мокрыми волосами, в мешковатой футболке девушка стала похожа на русалку или свеженькую утопленницу.
– Раф подкинет нас до станции, он может взять машину, купленную его другом за пятьдесят евро, – сказал Майкл.
– Я не поеду в этой консервной банке! – упёрлась Алина. Это был старенький жук, то ли зелёный с пятнами ржавчины, то ли рыжий с пятнами зелёного. Одна дверца была примотана скотчем, вторая – где-то лишилась стекла. Светло-коричневые кожаные кресла внутри смотрелись всё ещё неплохо, и только это примирило девушку с её печальной участью.
Они втиснулись в машину и через десять минут дотарахтели до площади. Алина любовалась старинными зданиями и многочисленными церквями, показывающими неторопливое течение жизни и высокие моральные устои местных обитателей. «Отлично! Страна, поднявшаяся на пиратстве и захвате чужих земель, – теперь эталон правды и справедливости для всего мира!» – промелькнула мысль.
Раф высадил их перед нарядным зданием вокзала: башенки, красный кирпич – сказочный замок, а не узловой центр перемещения пассажиров. Приобнял Майкла, махнул ей рукой и протарахтел восвояси в своем рыдване.