Оказавшись в своей комнате, он скинул сапоги, куртку, отстегнул пояс и улегся прямо на не разобранную постель. До рассвета оставалось еще часа два – осенью уже светает не так рано. Отлично. Есть шанс сомкнуть глаза хотя бы на минутку.
Он действительно их закрыл. И действительно на минуту, пробудившись от удивленного возгласа:
– О, Рихард! Все-таки пришел? А я думал…
– Я думал, ты мне дашь поспать, – не открывая глаз, проворчал он, наощупь отыскивая под собой одеяло и пытаясь натянуть его на голову.
– Я бы с удовольствием, но… ты на занятия идешь?
– Какие занятия? Ночь на дворе!
– Была. Уже утро.
Пришлось открывать глаза. Сосед по комнате оказался прав. В окно вползал серенький осенний рассвет.
– Вот бес, – выругался Рихард, садясь на постели. – Уже?
– Уже, – сосед сидел на своей кровати и ожесточенно тер ладонями лицо. – Пора вставать. Ты когда пришел?
– Не помню. На ратуше три часа, кажется, пробило, когда я с кладбища убирался.
– С кладбища? А что ты там…
– Долго рассказывать, – Рихард тоже потер лицо руками, с усилием встал, добрался до стоявшего в углу кувшина и тазика с водой, плеснул на щеки, почесал бородку. – Ночка выдалась – мама, не горюй!
– Да уж заметно. Переоденься. В таком виде тебя в аудиторию не пустят. Даже в подвальную.
Рихард оглядел себя. Белая батистовая рубашка, которую он надел на свидание – тоже, кстати, подарок Магдалены – стала серой с бурыми пятнами, а один манжет оторван. На штанах – следы земли и пыли. Куртка в паутине, да к тому же порезана на плече и спине. Колет…
Колета не было.
– Бес! А, чтоб тебя… – он с чувством выматерился, кроя последними словами себя, маркграфа, графиню, наемников и вообще все подряд. Забыть свои вещи у любовницы! Как еще штаны не забыл!
– Проблемы? – посочувствовал сосед. – Это опять из-за нее?
– Опять из-за нее, – мрачнея, кивнул Рихард. – Муж вернулся.
– А вы с нею…того…
– Ага. В супружеской постели.
– Вот гадство! – друг был в курсе любовных похождений Рихарда и даже иногда по мере сил помогал ему, прикрывая на вечерних практических занятиях, если тот задерживался в объятиях пылкой графини фон Хайнц. За это Рихард раз в неделю кормил друга обедом в трактире за свой счет и порой подбрасывал кое-что из «лишних» подарков, ибо на подобный «приработок» некрасивый маленький ростом Оливер Жижка рассчитывать не мог.