Я ускорила шаг, прижимая к себе сумочку.
– Эй, стой! – пьяным голосом окликнул футболист.
«Черт, черт, черт», – как на повторе, крутилось в голове.
А еще в ней всплывали все статьи про маньяков-насильников-убийц, которые попадались мне на глаза с того момента, как я научилась читать! И очень ярко вспоминалось, что дома меня ждут Майя и Тая – дочки-близняшки.
Я сделала максимум, чтобы у них было все. Трудилась в офисе и подрабатывала копирайтом по ночам. Моталась, как белка в колесе, чтобы обеспечить одной хорошего тренера по фигурному катанию, а второй – достойную художественную школу.
Рада – знакомая, которая иногда сидела с ними, – все ворчала, что с таким подходом я никогда не найду мужа и не обрету простое женское счастье. А я видела свое счастье только в глазах дочурок.
Слишком больно обожглась семь лет назад, когда на отдыхе влюбилась в загорелого красавца с блестящими на солнце черными волосами. Влюбилась без памяти, но оказалась не нужна. Я так и не сказала ему о том, что у нас будет ребенок. Точнее, двойня. Малышки-близняшки, которых все эти годы я растила сама. И оставлять их без матери в мои планы не входило! Так что я быстрее застучала каблуками по тротуару.
Похоже, футболиста это только раззадорило. В один прыжок он оказался рядом, толкая меня к стене. От запаха алкоголя внутри все скрутило.
– Что? Зря мне глазки строила весь вечер? – ухмыльнулся футболист. – Или ты такая вся… недотрога?
Он потянулся ко мне, и тут у меня включился инстинкт самозащиты. На полную громкость! Завизжав, я оттолкнула футболиста изо всех сил. И сумочка в моих руках превратилась в грозное оружие. Он, конечно, попытался прикрыться локтем, но я всерьез занялась перевоспитанием. За витиеватым матом футболиста я не сразу услышала шум за спиной. А потом обернулась и на секунду замерла.
Лекс.
Даже при слабом освещении я узнала его с первой секунды. Высокий, стройный, с черными волосами и хищным разрезом зеленых глаз. Семь лет назад я влюбилась в эти мужественные черты лица с первого взгляда. И даже сейчас дыхание на секунду перехватило.
– Эй, чего стоишь? Помоги давай! – лукаво усмехнулась я.
А потом поняла, что Лекс меня не узнал. Совсем. И сердце кольнуло, словно ржавой зазубренной спицей. Да, было почти темно. Да, прошло семь лет, я сменила прическу и больше не ходила в джинсах с дырками на коленках, но… увидеть чужой пустой взгляд все равно оказалось больно.