– Не ожидала ничего подобного от человека, о котором пишут стихи.
На щеке Китинга дрогнул мускул.
– Не я же их написал, – пробурчал он.
– Камми, осторожно, – раздался вдруг голос Софии у него за спиной.
И в тот же миг Камилла услышала девичий щебет, после чего из-за живой изгороди вышли пять юных леди.
– Могла бы предупредить и пораньше, – прошептала Камилла, обращаясь к подруге.
– Я сама только что их услышала, – так же тихо ответила София. – Просто идем дальше. И не беспокойся.
– Я что-то пропустил? – Китинг нахмурился.
– Нет-нет. Просто они… говорят о том, что мне не хочется слушать, – отозвалась Камилла. – Но нам все равно пора возвращаться.
– А-а… понятно. – Китинг снова взял своих спутниц под руки. – Смотрите, что сейчас будет.
Высвободиться Камилла никак не могла – разве что грубо вырвать свою руку. Она чувствовала себя словно в ловушке, а между тем ее влекли вперед, к худшему из ее кошмаров. О боже! Она даже узнала двух из этих юных леди: одна была ее близкой подругой до тех пор, пока…
– Стойте! – в отчаянии прошипела Камилла.
Но Китинг продолжал вести их с Софией вперед.
На расстоянии дюжины шагов от пяти юных леди Блэквуд отпустил своих спутниц. И едва хорошенькое личико Амелии Даннинг, обрамленное танцующими смоляными локонами, скривилось в презрительной гримаске, Китинг ринулся вперед.
– Милые дамы!.. – воскликнул он. И схватив Амелию за плечи, привлек к себе и смачно поцеловал в губы. Потом отпустил ее и повторил то же самое с Оливией Харден.
Громко завизжав, девушки бросились врассыпную – точно перепуганные цыплята. Несколько секунд спустя на дорожке остались только Камилла, София и Китинг (если не считать других гулявших поодаль: глазели на спутника девушек и переговаривались вполголоса). Камилле же почудилось, что она услышала знакомый рефрен: «Лет двадцати от роду, порвав со всей семьей, он три столичных года мосты жег за собой».
– Черт возьми, зачем вы это сделали? – в возмущении проговорила она.
– Держу пари на тысячу фунтов, что теперь никто из присутствующих не сплетничает о вас, Камилла Прайс, – с усмешкой заявил Китинг.
– Но как же… Что будет, если за вами в погоню бросятся разгневанные отцы?
– Вряд ли осмелятся. Что, пойдем дальше?
«Но ведь Блэквуд сделал это только из-за меня», – промелькнуло вдруг у Камиллы. Да, он оконфузил ее бывших подруг вовсе не из-за своего ужасного характера, а потому, что стремился защитить ее. После шумихи, вызванной ее поступком, она чувствовала себя самым большим грязным пятном на мейфэрском ландшафте, и вот теперь… Как странно сознавать, что она столкнулась с человеком, репутация и положение которого запятнаны еще больше. И еще удивительнее была мысль о том, что его присутствие обеспечивало ей желанную передышку. Да, люди вокруг по-прежнему будут хмуриться – но уже не в ее адрес.