ее губах. А еще –
ямочками на щечках, которые так мило вырисовывались
при каждой ее улыбке.
Все увиденное: и дом, и
староста, и доброжелательный прием, и девушка -
привели к тому, что Каннут весь обед задумчиво молчал.
А когда они вышли из-за стола и направились в сад к скамье, где маг
и староста намеревались покурить, Филип улучил момент и, пряча
улыбку, сказал:
- А вот хрен тебе, Каннут, а не
Снежку! Не облизывайся на нее, парень. Она сегодня мне
постель будет согревать. Да и нельзя тебе с ней! Есть у меня
подозрения, что она твоя сестра по отцу. Поговаривают, что
любил сын барона приезжать сюда в гости. Только при Ильке
ничего такого не ляпни – бестактность получится. Хозяйки его что-то
не видно, а так бы посмотрел, с кем проводил ночи твой батюшка. Она
и сейчас еще очень даже ничего!
«Скучно, блин! Маг этот,
не знаю, спал он с девчонкой или нет, но два дня подряд таскался со
старостой по полям и скотным дворам!».
От нечего делать Каннут, осмотрев
село, оседлал лошадь и уехал в лес, где, найдя полянку
поприветливее, занимался физкультурой – приседал, отжимался,
подтягивался на выбранной ветке дерева, а потом откровенно дрых под
деревом, на мягкой травке.
Снова они с магом в пути. Поднялись
ни свет ни заря, наскоро перекусили, чем
Ильк потчевал, оседлали лошадей - и в
путь! Местность неуловимо менялась: дорога все время,
пусть и не сильно заметно, но вела выше и выше. Сменились деревья –
стали попадаться ели в низинах, кустов стало больше, а вот лесных
великанов – все меньше.
- Здесь предгорья начинаются. Хотя
какие это горы, так – горушки невысокие,
но все же не равнина. Эта
гряда впереди – она очень длинная.
Идет фактически от Ребра и доходит до
самого берега Великого моря. Где повыше,
где пониже, а где-то в ней вообще имеются довольно
широкие проходы – лиг на десять, а то и двадцать. Такие проходы,
да! – пояснял маг, поглядывая по сторонам, - Отсюда,
Каннут, нужно уже по сторонам поглядывать: звери-то –
они умные, нас загодя услышат и уйдут с дороги, но – мало ли
что?
Кан оглядел себя и мага:
«Как-то наплевательски мы отнеслись к
этому походу. Оружия нет ни у меня, ни у Филипа. Не
считать же за оружие подаренный мне Бруно кинжал? Он, конечно,
хорош, но двадцать сантиметров клинка, если встретятся те же волки
– это