От капсулы в земле остался след метров в пятьдесят длиной, глубиной до колена. При всех неземных технологиях можно было придумать более удачный способ приземления. Когда поверхность капсулы остыла до приемлемой температуры, я вынул ее из канавы, сложил до размера маленького чемодана и взял в руки. Пора было отправляться на поиски остальных членов отряда.
Кажется, мое эффектное приземление осталось незамеченным. Куда ни глянь, ни одного человека, ни дороги, только поля. Я решил выбрать самую высокую точку с высоты которой можно было своим модифицированным орлиным взором разглядеть места падения остальных напарников. Спасибо геодезистам, они пометили такую высоту железной конструкцией. К ней я и направился, чертыхаясь из-за ослабших мышц, но все равно с упоением вдыхая знойный летний воздух, наполненный ароматом трав и время от времени роняя слезы себе под ноги, умиляясь летающим вокруг меня насекомым,
– Гордей! Гордеээй! – услышал я знакомый бас.
Огляделся и увидел бегущего в мою сторону Апанасия. Как его килограммам было тяжело это делать. Он бежал со скоростью и грацией улитки, перетекая массой с места на место. Я остановился и, пользуясь случаем сел в траву, чтобы передохнуть. Апанасий подбежал ко мне, блестя потом.
– Ох, какое тут притяжение, – выдохнул он и без сил упал рядом.
– Притяжение тут и вправду невероятное, – согласился я. – Кто однажды побывал не Земле, больше не сможет покинуть ее навсегда.
– Я не о том.
– Да понял я, о чем ты. Никого больше не видел?
– Нет. Испугался, что остался один, потом смотрю, ты идешь.
– Я иду вон к той штуковине. – Я указал на темную пирамидку тригапункта. – Она находится выше остального ландшафта. Оттуда будет удобнее всего искать наших друзей.
– Только бы с Камилой ничего не случилось. – Взволнованно произнес здоровяк.
– Ни с кем ничего не случится. Капсула рассчитана на большие нагрузки. – Успокоил я его.
– Ох, хотелось бы верить. – Апанасий вытер лицо от пота. – Спирта бы глоток, чтобы двигатель заработал.
– Соберемся вместе, придумаем, как его раздобыть. Поднимайся, пока наши друзья не разбежались кто куда.
Апанасий, страдая встал на ноги, держась на них, как человек, который только что бросил костыли. Я держался не намного лучше. Наверное, если бы меня видели со стороны, то решили, что я иду на протезах.