Я нежно погладил её по волосам.
– Если веришь, убери руки. Обещаю, что бы там ни было, я тебе
помогу.
Неуверенное молчание, потом ладошки медленно двинулись вниз,
открывая знакомое личико, которое теперь покрывала корка из
гноящихся нарывов. Зрелище конечно страшное, но…
Глаза!
Её красивые зелёно-серые глаза, в которые я так любил
смотреть... В них плескался океан боли и отчаянья. А ещё она
смотрела на меня с испугом, ожидая...
Чего? Что я оттолкну её? Брезгливо сморщусь, развернусь и
уйду??
Я прижал девушку и нежно поцеловал в губы, совершенно не обращая
внимания на отвратительные, дурно пахнущие нарывы.
В моём поступке не было ни капли фальши, сладкой лжи,
притворства, чтобы утешить несчастную. Любую неискренность она бы
почувствовала мгновенно, но в этом не было необходимости. Я видел
лишь свою маленькую, робкую девочку, её чудесные глаза и нежное
сердце.
Сейчас для неё самое нужное, самое действенное лекарство –
знать, что она, не выброшена как испорченная игрушка брезгливым
господином, не отвергнута словно шлюха, подхватившая срамную
болезнь.
Рано или поздно я найду способ вернуть её прежнее лицо, но как
исцелить раны в душе этой милой, доброй девушки?
– Не переживай, я всё сделаю, обещаю! Будешь ты у меня
красоткой, как раньше. Даже лучше будешь. Ты веришь своему
господину? – улыбнулся, глядя ей в глаза.
Удивление, облегчение, несмелая лёгкая улыбка появилась на её
лице. А из глаз покатились крупные жаркие слёзы. Но мне показалось,
это не слёзы безысходности и тоски, а слёзы облегчения и
надежды.
Девушка закивала головой, я усадил её на кровать и повернулся к
похолодевшей от моего взгляда Анике.
– Что ты с ней сделала? – Говорил я тихо, но видимо от меня
повеяло чем-то настолько жутким, что девушка упала на колени и
залепетала, – нет-нет, господин!! Я никогда, поверьте... просто я
как увидела, что с Тишей стало, подумала, вы её больше не захотите
– такую-то… А я, чего же теряюсь? Вы мужчина щедрый и ласковый, о
таком каждая мечтает, а ей уже всё равно не помочь...
Услышав это, ожившая было Тиша, снова закрыла лицо ладошками и
беззвучно зарыдала.
– Заткнись дура! – прорычал я. – Тиша, мы идём ко мне.
Подхватил ошеломлённую девушку на руки и шагнул к двери, но на
секунду остановился, повернувшись к соседке, – собери её вещи – что
вам, девочкам нужно, на два-три дня и бегом за нами.