Сразу обращаю внимание на ободранную стену и уже свеже зашпаклёванную. Прямо за креслом на котором восседает лысый.
– В следующий раз предупреждай, чтобы я тоже успел поугарать вместе с тобой, – недовольно умничает. – Как-то быстро Михалыч от тебя избавился? У него чё там с койкой-местом напряг? – мне переводчик не нужен, я понимаю, что Бодрый интересуется, почему меня так шустро из больницы выпустили.
– Да не отпускал он, я сам ушёл, – признаюсь сразу. – Тебе же в этом “зверинце” хреново одному, – пытаюсь расслабить Ромыча, чтобы он мне всё, как есть рассказал про тот день, когда мне по башке прилетело.
– Ты это серьёзно, Шмель? – спрашивает и морщится, как от зубной боли. – Я же тебя, как облупленного знаю, – смотрит на меня склоняя снисходительно голову на бок. – Чё тебе надо? Про блондинку свою, что ли хочешь разузнать? – интересуется уверенно, типа знает уже ответ. Опускаю глаза, изображая с понтом он меня “раскусил”.
– Я у Лёхи в палате был, когда Милана приходила, – подыгрываю, рассказывая доверительно и смотрю в окно, чтобы Бодрый по фейсу меня не выкупил. – Выхожу, а она уже сбежала, – в моём голосе слышится вселенское горе и сожаление.
– Ну, наконец-то! Великий аферюга Шмель – лоханулся! – выдаёт торжественно и с сарказмом.
– Спасибо тебе, братан, за поддержку и понимание, – продолжаю разводить его на чувства.
– Да не парься ты, Илюха, у тебя же есть адрес этой Милы, – отмахивается от меня лысый. – Я, вообще не врубился, когда ты успел влюбить в себя белобрысую? Так-то она дерзкая, с этими дешёвыми шаболдами не сравнить, – рассуждает философски и я понимаю, что нихрена у меня не прокатило расчувствовать этого качка.
– Хочешь сказать, что Милана дороже обойдётся? – скрыть ядовитую интонацию не получается.
– Да я не про цену, – опять морщится. – Я тут пообщался со стриптизёршами и выяснил даже больше, чем рассчитывал, – после услышанного сжимаю челюсти, но чувствую, как “дерьмо” начинает сочиться через уши.
– Ты про Милу, что ли разнюхивал? – наезжаю на Бодрого со психом.
– Тебе я смотрю реально по башке не хило настучали, – рычит в ответ. – Твоя Мила сама приходила и спрашивала про тебя. Я такой, сука, дикий страх в её глазах увидел, пока нужные слова подыскивал. Она, по ходу, решила, что тебя убили, раз я молчу и чуть в обморок тут не свалилась, – откуда-то я точно знаю, что всё так и было.