Странный. Не помню у нас такого… Мы смотрели друг на друга пару
секунд, и враждебности я от него не почувствовала. Но на всякий
случай улыбнулась и ему.
И он вдруг улыбнулся в ответ. Ласково-ласково.
Довольно-довольно. Как будто тоже думал о котятах. По спине
пробежались мурашки, и я сама не поняла, как дернула головой,
отводя взгляд. И тут же разворачиваясь лицом к барной стойке.
В лицо будто плеснули кипятком, а сердце заколотилось в ушах.
Тут же захотелось развернуться и снова на него уставиться. И уже ни
за что глаза не отводить! Но это было бы совсем глупо.
Чего я так испугалась?
Я сделала пару глубоких вдохов, успокаивая сбившееся с ритма
сердце. И постаралась поскорее выкинуть этот маленький позор из
головы, заменяя их более важными думами. Например, оценкой
ситуации.
Итак, что мы имеем? Куча испытующих взглядов и легкий шепоток,
возникающий почти везде, где люди собираются в группы. Но и быстро
исчезающий. Не прям плохо! Если пока осторожничают подходить и
высказывать свое «фи» в лицо, значит, все еще можно исправить.
Я вдруг поймала в стекле свое отражение и вздрогнула. Губы
дернулись в кривоватой улыбке. Н-да! И правда — роковуха. По плечам
волнами рассыпались темно-каштановые с рыжеватым отливом пряди —
идеально уложенные. Яркий, почти вызывающий макияж и облегающее
платье на тонких бретельках с вырезом до половины бедра. Когда я
закидывала ногу на ногу, смотрелся этот вырез просто чудно! Сама я
вовсе не считала, что выгляжу вульгарно, но у окружающих почему-то
всегда было другое мнение на этот счет.
Я себе нравилась. Было время, я подумывала о том, чтобы
упаковаться в треники и балахон, чтобы не наживать себе лишних
проблем. Не провоцировать, защититься надежно от любых претензий и
домыслов о моей личной жизни. Но от этой идеи отказалась довольно
быстро. Стоило только расслабиться, перестать следить за собой, как
лень начинала проникать во все сферы жизни, разъедая как кислота. В
толстовке ведь не видно ни лишних килограммов, ни шелушащихся
локтей. В трениках никто не мог заметить волосатых ног. Вроде бы и
неплохо звучит, но как только даешь слабину в одном, начинаешь
снисходительнее относиться к себе и в другом. Потихонечку, по
шажочку…
Да и скромность была мне не к лицу. Я чувствовала себя сразу
так, будто пытаюсь кого-то обмануть, кем-то притвориться. И никто,
ни единая душа, в мой спектакль не верит. В общем, чувствовала я
себя клоуном! А стоило приодеться, подтягивалась и уверенность.