В центре светилась зеленая
печать-змейка. Шевельнулась, глянула насмешливо.
Чем мне подпись грозила?
Ничем…
Взял со стола ручку и со спокойной
совестью подписал.
Договор сгорел, а печать-змейка у
рыжего существа на руке оказалась. Накручивала метры в погоне за
собственным хвостом.
Рыжий стряхнул кровь ладошкой с лица,
громко и счастливо рассмеялся:
– Ура! – фамильяр победно вскинул
кулак. – Полная победа!
Он выбил ногой решетку, подошел и
встал навытяжку напротив меня.
– Какая победа то? – вежливо
поинтересовался.
– Я опять остался жив… В метре от
смерти проскочил, разминулись со старухой.
– Что с тобой такое было?
– Ну ты или еще кто-то
Валета прикончил и мне резко поплохело.
– Я его давненько прикончил, –
намекнул что он скопытиться должен был.
– А мне давненько и поплохело, – он
только плечами пожал.
Если Валет был его мастером, то такое
могло произойти. Бахнуло магической отдачей, травануло энергией. Но
протянул долго – значит крепкий… Правда это я и так видел.
Ухмыльнулся мыслям. Его хоть сейчас можно обвесить заклинаниями,
взять за шкирку и швырнуть на штурм крепости. Судя по суровой роже
рыжего, успех будет гарантирован.
Протянул ему руку для
рукопожатия:
– Михаил…
Он с большим удивлением ладонь
разглядывал. Наверное, прошлые мастера как равного не воспринимали.
Я, в принципе, тоже. Просто с моей точки зрения, он равен остальным
местным.
Все-таки руку пожал.
– Я Семён Кузьмич Барабашкин, – с
дворянской важностью кивнул мне. – Приятно познакомиться… Спасибо,
что помереть не дал. Надеюсь ты не из снобов, которые требуют,
чтобы им «выкали». Ты мне в дитятки годишься, и
мы скорее на кулачках сойдемся, чем компромисса достигнем в этом
вопросе. Я про личное общение… В общественных местах иерархические
правила соблюдать дело важное и нужное.
Разглядывал его желтушную,
морщинистую кожу, неопрятную бороду:
– Что ты за существо такое?
От удивления у него бровь
дернулась:
– Ты попаданец что ли?
Я навел на него ствол
магобоя.
– Ты глупости то не говори, –
тщательно проговорил слова.
Не блефовал и правда стал бы
стрелять.
Судя по реакции, он мой настрой
«доброжелательный» почувствовал.
– Стой-стой! Убери пушку! Я понял
все, – замахал ладонями. – Это не мое дело… Мне вообще показалось,
и я чушь полную ротом произнес. Оскорбил еще на пустом
месте такого уважаемого мужа, так что от всего сердца и от династии
Барабашкиных прими мои извинения…