Сначала мне показалось, что он решил
закурить, и я хотела было напомнить ему, что в тамбурах давно уже
запрещено дымить, но мои глаза наткнулись на его многочисленные
кармашки, и слова застряли в горле. На подкладке пальто, из
нескольких десятков узких чехольчиков, торчали прозрачные
стеклянные колбочки, закрытые гранёными крышками. Внутри колыхалось
в такт стуку колёс разноцветное сияющее содержимое. Можно было
подумать, что это какой‑нибудь сумасшедший химик, который, уходя с
работы, решил прихватить с собой опасные кислоты или радиоактивные
вещества, но что‑то мне подсказывало, что он, хоть и выглядел как
человек, на самом деле им не являлся.
– Какая красота!.. – проговорил
мужчина, подняв лицо на нас. В чёрных стёклах его очков блеснула
висящая над выходом белая лампа. – Какая сила воли! Какая жажда
жить!.. Только человеческая душа, преисполненная надеждой, может
испускать столь яркое сияние! Вы будете достойным экземпляром в
моей коллекции!
И тут до меня дошло, что именно с
этим типом не так. Когда он вышел к нам, дверца тамбура не
открывалась! Не было привычного лязга, свет не бликовал на
глянцевом стекле, не ударялась о косяк резиновым торцом створка. Он
просто прошёл насквозь через все преграды, разрезав пространство,
будто это лист бумаги, облаком своей туманной серой ауры.
Раздался хлопок – это слетела крышка
одной из пустых пробирок, но не упала, а зависла над плечом
мужчины. Он вытянул вперёд руку, и в центре его раскрытой ладони
засветился искрами магический символ, похожий на лежащий рожками
кверху полумесяц. Воздух вокруг закрутился вихрями, как крутится
вода, спускаясь в сточное отверстие ванны. Лёгкий сарафан девушки
всколыхнулся. Её проекция исказилась, пошла волнами, ослепительно
вспыхнула и сжалась в маленький плазмоид. Мерцающий светло‑голубой
шарик притянулся ладонью незнакомца как магнитом. Осторожно сжав
пальцы, словно ловит хрупкую бабочку, мужчина поднёс руку к
пробирке и бережно опустил в неё свою добычу.
Всё закончилось так быстро, что я не
успела осознать происходящее. Скрипнула, плотно затыкая горлышко
сосуда, стеклянная крышка, и вместе с ней скрипнули о рельсы колёса
поезда. Экспресс остановился на станции. Мы прибыли в
Петербург.
Слева и справа из вагонов пытались
выйти в тамбур люди, нагруженные сумками и чемоданами, но все двери
заклинило, и даже свет везде притушился, как бывает во время
аварийной ситуации.