– Феликс, вы вычеркнули пункты «приносить сок после тренировок»
и «молчать». Почему именно их? – спрашивает Ольга.
Прежде чем ответить, муж недовольно поворачивает голову в
сторону психолога – до этого он смотрел в стену и вообще будто бы
не заметил, что она пришла.
– Потому что хочу слышать голос моей прекрасной жены каждый
день, – говорит он таким тоном, что даже последний идиот на земле
понял бы: вранье. Ольга тоже поняла, и потому просит:
– Отвечайте серьезно.
– Мы живем вместе. Если в ванной прорвет трубу, Марго придется
играть со мной в «крокодила», чтобы рассказать об этом. Не хочу,
чтобы дом затопило.
– А сок?
– Не хочу портить себе настроение после тренировки.
Ну и ответы. Лучше бы вообще ничего не говорил.
– А вы, Маргарита? – Ольга поворачивается ко мне. Ее что,
устроили ответы Феликса? – Вы разрешили не называть себя
«душенькой», и Феликс больше не обязан выставлять фотографии в
социальных сетях с вами. Почему?
– Потому что он худший фотограф во вселенной, – говорю я,
игнорируя первый пункт, и Ольге вновь этого достаточно.
Она кладет на стол наш контракт и продолжает сеанс:
– Вы друг другу не нравитесь, это факт. Но первый шаг к
примирению сделан. Признаться, не думала, что тут такой запущенный
случай… – это она бормочет себе под нос, но мы все равно слышим.
Потом Ольга говорит громче: – Эти пункты все еще остаются. Но
предлагаю составить еще один список, хотя бы устно. Феликс, вижу,
что вам даже находиться с женой в комнате тяжело. Хотите рассказать
почему?
Мой муж едва проявляет интерес ко всему происходящему. И все же
он здесь сидит, не забил на встречу, не проспал, не занялся своими
делами. Почему?
– Она несносна.
– Конкретнее.
– С ней невозможно разговаривать.
– Это следствие, – давит Ольга. – Назовите причину.
– Мы с ней разные, вот причина, – выплевывает Феликс правду. –
За нее все в жизни решали, она пальцем о палец не ударила, чтобы
хоть чего-то добиться. Я не могу уважать человека, который ничего
не умеет.
Я уже собираюсь возмутиться, но Ольга прерывает меня коротким
взглядом, и я замолкаю на полуслове. И чего я так ее боюсь? Слишком
властный взгляд. Как у моего отца.
– Правильно ли я понимаю, Феликс, вам кажется, что Маргарита
ничего не может самостоятельно?
– Нет, не правильно. Мне не кажется, я это точно знаю.