Когда я только взгромоздился на перепончатокрылого, меня
беспокоило направление полета. То есть хорошо, что мы улетаем от
захваченного города, но плохо, что не знаем, куда. А сейчас все
стало гораздо хуже. Ящер, как я ни сопротивлялся, повернул в
воздухе и полетел в обратном направлении. То есть к
рептилоидам.
То-то они будут рады меня видеть.
Уже кстати, начало светать.
На сей раз вожжи и шпоры не действовали. Ящер терпел удары
стоически и молча.
Меч у меня все еще висел на поясе, и я подумал, что выходом из
ситуации будет просто убить птеродактиля в полете и надеяться, что
он упадет плавно, а не камнем. Но... стало жалко птичку. Не могу я
хладнокровно резать кого-то!
Но делать что-то надо. Поэтому я быстренько отвязал ноги, слез с
седла, подполз к шее ящера и схватил ее борцовским захватом в
надежде на то, что почувствовав себя без кислорода неважно, ящер
пойдет на посадку.
Шея, кстати, у него – огого! Тоненькой она выглядит только на
фоне огромного туловища. Моей шее тут далеко, хотя злые языки,
посмеиваясь, утверждали что у меня ее нет. Есть, если тщательно
присмотреться.
Свои шансы на успех я расценивал как пятьдесят на пятьдесят, но
получилось!
Ящер захрипел, глаза у него закатились, и он начал снижаться.
Перестал махать крыльями, но не свалился в штопор, а спланировал
вниз наподобие самолета с выключенным двигателем. На счастье, не в
лес и не в колючий кустарник, а на широкую травяную лужайку
неподалеку от берега реки.
Посадка тоже выглядела по самолетному, причем у этого самолета
шасси не выпустилось и он приземлился на брюхо. Полузадушенный
птеродактиль (отпустить его я боялся, придет в себя – опять в небо
улетит), скользил пузом по травке долго, почти до самой воды.
Оказаться в ней после всего пережитого я не особо боялся, но и до
этого не дошло.
Все. Как же хорошо стоять двумя ногами на земле-матушке! Но
стоять на ней некогда. По ней надо бежать! Для начала куда-нибудь
подальше отсюда, а потом уже разбираться, где я и что мне делать.
Путь домой не близок и опасен, но коль удалось уйти из безнадежной
западни в городе ящеров, то и его как-нибудь одолею. Поэтому я с
умеренным оптимизмом снял сумку, притороченную к седлу все еще
приходящего в себя птеродактиля, и пошел к лесу, намереваясь
укрыться от возможной погони, хотя неизвестно, будет она или
нет...