Обстановка, что и говорить, нервозная. И что тут придумать,
непонятно.
– Вообще не показывается зверь из воды?
– Не-а, – развел руками воевода. – После нападения не видать его
совсем. На глубину ушел, затаился. Полезь он к тем, кто на берегу,
может чего и удалось бы сделать, а в воде с ним тягаться
невозможно. Мы уже всю голову поломали.
Ситуация тупиковая. Зверь к нам не хочет, а мы к нему не можем.
А делать что-то надо, не будет же лагерь ждать у реки годами.
Стою, думаю, чешу в затылке. И вдруг я увидел в небе темную
точку. Ступа! Приближается к нам. И кто же это? Оленька собственной
персоной!
Отлично! Хоть поболтать с кем-то можно будет. С женщинами
веселее, чем в сложившемся на берегу унылом мужском солдафонском
обществе.
Оля тоже обрадовалась, увидев меня. Вылезла из ступы, кинулась
обниматься, будто давно не виделись.
Поговорили мы с ней немного. Выяснилось, что здесь до нее была
Вероника, летала над самой водой, вглядывалась вниз, но никого не
увидела. Очень уж глубоко, хотя вода не слишком мутная. Поэтому,
что делать, Оля тоже не знает. Хочет пролететь Вероникиным
маршрутом, посмотреть снова, хотя шансов, скорее всего,
никаких.
Залезла она в левитирующую в метре над землей ступу (тут я Оле с
удовольствием помог, приподнял ее фигурку для посадки в летательный
аппарат). Первоначально хотел взять за талию, но руки сами решили,
что за выпуклые бедра хват будет надежнее, вероятность упасть и
получить травму в таком случае куда меньше. Оленька меня прекрасно
поняла, даже ничего объяснять не пришлось.
Помахала она мне ручкой и полетела над синей водой. От одного
берега к другому, потом назад, ничего не пропуская. Смотрит вниз,
бровки насупила, вся такая серьезная. Когда барышня делает
серьезное лицо, это так мило!
И вдруг Оля закричала. Ступа ринулась вверх и вбок, а затем вода
разверзлась, и из нее выпрыгнуло что-то чудовищное, напоминающее
увеличенного в пятнадцать раз крокодила.
Пасть зверя была открыта. Он крутнул головой, намереваясь
схватить Олю, но не дотянулся буквально полметра и рухнул обратно в
реку.
От грохота я чуть не оглох. Волна, как хорошее цунами, ливанула
на оба берега, добравшись даже до находившихся в отдалении
мамонтов, отчего те возмущенно затрубили. Кто-то стоял близко к
воде, и его смыло в реку, он выбрался из нее с перекошенным лицом,
ежесекундно оглядываясь, будто его преследовало чудовище (хотя
может, и действительно преследовало). Меня (да и почти все наше
войско), волна вымочила с головы до ног.