— Мышь такая. — пояснил Саурон, не обращая внимания на
возмущение грифона. — Чего это ты на меня так нехорошо смотришь? И
не надо в меня целиться яблоком, у меня сторожевой грифон есть!
Мяут, в бой!
— Эээ… — протянула Белла, в прострации наблюдая за тем, как пони
гоняет страхолюдину по берегу, причём обе стороны, кажется,
получают от этого удовольствие.
Можно ли сказать, что злобное зло не понимало, что всё это ни
капли не приближает его к мировому господству? Нет, конечно, Саурон
прекрасно осознавал, что это всё больше напоминает похождение
стандартного героя из кучи однотипных книг про попаданцев, где
меняется только название персонажей и место действия, ну, может,
ещё размер гарема… На счастье, никаких ушастых баб он в этом мире
не встретил, так что обойдётся без последнего. А так — уровень
качается, так чего переживать? Рано или поздно, но лучше рано, он
своего достигнет. Главное — терпение.
И вообще, у каждого уважающего себя злодея, должна быть
пара-тройка забавных приспешников для поднятия настроения. У Аида
были Боль и Паник или Паника, в зависимости от перевода, который
мог поменять пол последнего приспешника как нефиг делать. У Мяута
были Джесси и Джеймс… мда, всё же Мяут неудачных себе питомцев
выбрал, слишком уж бестолковы.
Пересечь лес до наступления ночи не удалось, и не совсем
понятно, что этому помешало: более длинный отрезок пути до границы
леса, или грифон, что так и норовил зацепиться своими
многочисленными сумками за очередную корягу. Так ещё и трава опять
стала набирать высоту. В конце концов Саурону это надоело, и в
очередной раз пришлось работать перевозчиком.
Тащить сразу двух пассажиров, ещё и с поклажей, дело, мягко
говоря, не самое лёгкое, и лишь осознание факта, что так реально
быстрее, и возможность прокачать выносливость, заставляли
грузопассажирское зло терпеть тяготы судьбы. При том, что если
рассуждать логически, ситуация должна быть обратная. Но увы,
верного скакуна под рукой не имелось, да и мелкие они здесь. Для
этого разве что аликорна запрячь, но это было несколько перебор,
даже для его злобного разума, так как картина выходила не для
слабого духом: очень уж жалобно, в представлении Саурона, они
должны были на него смотреть. А он — не герой какой-то, чтобы
спокойно выдерживать взгляд "кот из Шрека", он ведь и пожалеть
может.